Но стоило Саше в очередной раз появиться, я тушевалась и твердила лишь одно:
— Почему? За что?
И в ответ слышала:
— Не могу оставить жену.
Впервые тогда задумалась о своем будущем, отдельном от Саши. Я по-настоящему на него обозлилась. Терпение закончилось. Решила: хватит, пора перечеркнуть прошлое и заняться устройством новой жизни. С остервенением порвала общие фотографии и попыталась вырвать Михайлова из своего сердца — начала искать ему замену.
В попытках найти себе мужа, а ребенку отца встречалась с одним, другим, третьим. Вошла во вкус, мне стали интересны мужчины. Разыскала старого друга Юру Четырева — когда-то он делал мне предложение, но я отказала. Юра окончил Сельскохозяйственную академию, но работал простым официантом — больше платили. Позвонила:
— Приезжай-ка в гости.
Он примчался, говорит:
— Бросай этого красавца-артиста, выходи за меня.
Но так сразу я не решилась на столь серьезный шаг. Да и не нравился он мне как мужчина.
Долго не могла с собой справиться и забыть Сашу. С кем бы ни встречалась, думала только о нем, всей душой рвалась. Очередному парню прямо сказала:
— Не могу отцепиться от Михайлова, мне надо срочно замуж.
Он удивился:
— Ну как я тебя отцеплю? Только если сама влюбишься — по-другому не получится!
Как в воду глядел...
Иду как-то из гостей мимо продуктового ларька — из тех, что торгуют сигаретами, пивом и водой. У меня не было с собой рублей, только валюта. Спрашиваю у продавца:
— Простите, вы, случайно, не разменяете сто долларов?
— Да легко. А вы телефончик не оставите?
Смотрю, парень красивый, прямо модельной внешности, глаза неглупые. Написала на бумажке номер и ушла. Я тогда раздавала свой телефон направо и налево.
Володя — так звали нового знакомого — оказался очень настойчив, несколько месяцев названивал. Но в гости я его пригласила, только окончательно поняв: Саша уже не вернется.
Невероятно, но когда Вова пришел в общежитие во второй раз, Михайлов вдруг позвонил: «Ну ты как?» Я призналась, что у меня парень. Он повесил трубку. Вскоре мы с Володей расписались. Он был младше на пять лет. В младенчестве остался сиротой — мать умерла при родах, — и мои чувства к нему скорее можно назвать жалостью, нежели любовью. Муж очень привязался и ко мне, и к дочке. Когда уезжала на гастроли, сидел с Настей, в садик ее водил, кормил, по дому все делал.
Помню, провожал на поезд с Настей на руках. Вся труппа на нас смотрела. И Саша... Я злорадно думала: «Ну вот, знай теперь!» На гастролях ходила подчеркнуто расфуфыренная, накрашенная, с обручальным кольцом. Как-то вечером большой компанией сидим в ресторане. Объявляют дамское танго, я приглашаю какого-то мужчину. Танцуем, перекидываемся незначащими фразами, вдруг вижу: к нашему столику подсаживаются Клюев с Михайловым. Музыка закончилась, я села на свое место. Боря сразу зашептал:
— Ты что делаешь? Сашка ведь ревнует, переживает. Так поступать нельзя!
— Почему? Я замужем.
И сунула ему под нос руку с кольцом. Саша сидел как в воду опущенный. Сказал только: «Желаю счастья...»
Вернувшись с гастролей, я из вредности набрала его номер. Спросила, почему они с Клюевым ко мне подсели. Михайлов вздохнул:
