Еще девочкой мама была очень красивой: белозубая улыбка, толстая коса ниже пояса, брови вразлет и удивительно выразительные глаза. Но родители категорически не хотели, чтобы любимая дочка становилась актрисой. «Поступай в сельскохозяйственный или педагогический. Вот это профессии!» — уговаривали они ее. Но Шура твердо стояла на своем. Помогла старшая сестра Клава, которая уже работала и оплатила ей билет до Ленинграда.
Мама уехала из Титовки, легко поступила в ЛГИТМиК и с рвением принялась за учебу. Талантливую студентку явно выделял из общей массы мастер курса, за что ее тут же невзлюбили однокашники. Так в первый раз в своей жизни она столкнулась с завистью... Тем не менее те годы мама вспоминала как голодное, но прекрасное время, ведь исполнялась ее мечта — стать актрисой!
— А как Александра Семеновна встретилась с вашим отцом?
— Они были знакомы еще со студенческих лет. Папа, как и его знаменитый отец Петр Бучкин, профессор Мухинского училища, был художником. Будущие артистки бегали на танцы в «Муху», а живописцы — к артисткам. Мама, кстати, позировала многим студентам-художникам. Например Давиду Боровскому для этюда «Русский революционный пролетариат».
Папа сразу же на нее обратил внимание. Провожал пару раз в общежитие, приглашал домой на улицу Рубинштейна, где жил с родителями. Его отец, увидев красивую девушку, предложил нарисовать ее. И каждое воскресенье папа заезжал за мамой и отвозил на сеанс к знаменитому художнику. Получился великолепный портрет молоденькой Шурочки — с пухлыми еще щечками, одухотворенным лицом и раскосыми, словно у рыси, глазами...
В студенческие годы у них не было романа, просто иногда гуляли вместе, ходили на танцы. Вскоре после окончания ЛГИТМиКа мама уехала по распределению в Брестский драматический театр. И они на некоторое время потеряли друг друга из виду.
В Бресте маме очень понравилось. Чистый город, прекрасный театр, хорошая комната в общежитии. Она играла главные роли в классическом репертуаре. На все мамины спектакли обязательно приходил Петр Миронович Машеров, который в ту пору был секретарем горкома. Он выделял ее как актрису и, видимо, как женщину. Мама рассказывала: «Всегда были цветы от Машерова». Его судьба закончилась трагически — Петр Миронович, уже будучи первым секретарем ЦК компартии Белоруссии, погиб на автотрассе Москва — Минск, в его машину врезался грузовик...
Вроде бы провинциальный брестский театр так далек от кино, но она не могла остаться незамеченной. Дело было только во времени. Как и все молоденькие актрисы, мама посылала свои фото на «Мосфильм». И вот там, в картотеке, ее снимок нашла ассистентка по актерам фильма «Люди на мосту». После картины Зархи маму тут же пригласили на главную роль в «Алешкину любовь». С этих фильмов и началась карьера в кино двадцатитрехлетней Шуры Завьяловой. Она снова вернулась в Ленинград. И на Невском проспекте случайно встретила своего старого знакомого.
