— Маш, что он бормочет, когда тебя душит? — спросил я жену, которая играла Дездемону.
— Повторяет: «Спесивцевские гаденыши!» Услышав в первый раз, чуть не покатилась от смеха, но тут же опомнилась — нельзя, умираю!
Сцена «На Красной Пресне» была небольшой, в зале всего четыре ряда для зрителей. Когда ставил шукшинский роман «Я пришел дать вам волю», придумал необычную сценографию — подвесил струг Степана Разина на цепях прямо над зрителями. В струге сидело двенадцать мужиков — разинские есаулы. Пригласил на спектакль Царева и посадил его прямо под струг. Из зала он еле выполз, весь белый.
— Михаил Иванович, что скажете?
— Ты — убийца! Что ты со мной сделал?! Я весь спектакль боялся, что эта конструкция с мужиками свалится мне на голову!
Юлиан Семенов принес свой роман «Горение» о Дзержинском: «Прочти, никто не хочет брать. Может, ты поставишь?» Едем к нему на дачу в Красную Пахру, Семенов интересуется:
— Ну как?
— Хороший роман, будем играть в вагоне электрички.
— Как же ты вопрешь на сцену такой вагон?
— Никак, будем играть спектакль в вагоне идущей электрички.
По сюжету Дзержинский возвращался с каторги в Москву и вспоминал свою жизнь. Нам дали электричку, на остановках актеры выходили на платформу и там разыгрывали сцены, а зрители наблюдали за происходящим в окна. Марк Захаров сказал, что только Спесивцев может позволить себе такую постановку, потому что у него в оцеплении на каждой станции стоят студийцы. Но однажды случился обрыв контактного провода, наша электричка сильно запоздала и оцепление успело уйти. И вот Саша Михайлов, игравший главную роль, спрыгивает на платформу, там его начинают бить жандармы. А мимо проходит мужик, здоровенный бугай. Не слишком вглядываясь, что за форма надета на парнях, с криком «Менты поганые, щас всех вас урою» он бросается на помощь.
— Уйди, ты нам мешаешь! — кричат «жандармы».
— Мужик, отвали! — орет «жертва».
— Но тебя же бьют!
— Какое твое дело?!
Вконец обалдевший заступник, ругаясь, уходит. Так он и не въехал, что это было.
