А как сложно было снять сцену, которую я играла на пробах «Таинственной страсти»! По сюжету Мирра запирается на кухне и пытается сжечь злосчастную рукопись, пока Ваксон выбивает дверь. Он врывается на кухню, начинается драка. Видела эту сцену на озвучании, смотрится гладко. А вот во время съемок... Оказалось, что в квартире уже давно стоит электрическая плита. Что делать? Призвали пиротехников, те привезли агрегат, подсоединили газовый баллон. Мне сказали: «Давай попробуй». Включила конфорку, поднесла горящую спичку и еле успела отскочить — пламя полыхнуло до потолка! Я этой плиты стала бояться... как огня.
Начинаем снимать. Пиротехники подбадривают: не бойся, все будет нормально. А меня потрясывает... К счастью, все обошлось. Лицо не обожгла, да еще и нужный градус истерики героини появился: и слезами обливалась, и кричала, и сработала синхронно с Лешей, ведь поджечь рукопись я должна была ровно в тот момент, как он вломится на кухню.
А через минуту мне уже было не до плиты — по сюжету у нас с Морозовым началась схватка. Мы вообще с ним в той сцене так мощно подрались и накричались друг на друга — прямо есть что вспомнить! Должна признаться: била я Лешу по-настоящему, со всей силы. Он, конечно, старался себя контролировать, все-таки мужской кулак — это не женский. Морозов потом меня все спрашивал: «Ну ты как? Не сильно я тебя?»
Из кухни драка перемещается в коридор. Леша заваливает меня на пол, страницы рукописи кружат вокруг листопадом. Разнимать нас прибегает моя экранная мама — Нелли Попова. А еще в коридор выходят детские ножки, и камера тут же берет их крупным планом. Крик, ор, родители в клубке катаются, а рядом — эти босые ножки. Ребенок смотрит на безобразную сцену и начинает плакать.
Кто-то из зрителей, посмотрев фильм, скажет про Мирру: ну понятно, почему ее бросил муж! Истеричка, не уважала его творчество, не разделяла взглядов. И вообще она Ваксона неправильно любила! А мне, наоборот, было бы приятно, если бы нашлись те, кто задумается: что же он, дурак, не смог ее услышать?! Хотелось найти Мирре оправдание. Как женщина я Мирру прекрасно понимаю. Ее главной задачей была семья, домашний очаг. А когда мужчина парит в облаках творчества, интриг или даже, как ему кажется, влияет на политику, упуская из внимания ситуацию в семье, — что же в этом хорошего?
