Потом ураган стих, из обломков румпеля матросы сделали временную мачту, приспособили к ней подобие паруса и поплыли неведомо куда. Через неделю впереди показался большой остров. Они сошли на берег и увидели, что его населяют заросшие диким волосом люди в одеждах из птичьих перьев, а у их женщин из ноздрей и подбородка растут большие рога. Моряки испугались, но потом поняли, что это варварские украшения вроде подвесок. Дикари мычали и куда-то показывали пальцами. Кодаю отправил с ними троих матросов, их привели на другой конец острова к одетым в красное сукно и бархат людям с ружьями и копьями. Увидев японцев, незнакомцы дали в небо залп из ружей, и Кодаю решил, что их сейчас убьют.
Полицейский чиновник кивнул головой: ясное дело, все знают, что северные варвары безжалостны и не знают пощады. Кодаю улыбнулся и сказал, что это всего лишь дурацкий русский обычай: на радостях или для того чтобы выказать уважение, они палят в воздух из ружей и пушек, не жалея пороха. Но тогда ему и впрямь было очень страшно. Русские жили во врытом в землю строении, называющемся «барабара» — бараке, в Японии в таких зданиях проращивают солод. Они накормили японцев соленой рыбой и супом, пустили под свой кров.
В первый же день русские выпили все их саке и на радостях начали плясать, а дикари, глядя на русских, выхлестали все из другой бочки, куда японцы писали во время шторма, и чуть не померли. На следующий день ветер разбил «Синсё-мару» о скалы — так судьба привязала японцев к острову Амчитка. Вместе со звероловами богатейшего купца Жихарева моряки прожили четыре года, начальник партии Яков Иванович Невидимов отнесся к ним по-братски.
Мало-помалу они заговорили по-русски. Показывая на их вещи, русские то и дело говорили: «Тета». Сперва моряки не понимали: северяне чем-то недовольны? А может, велят отдать... Кодаю провел эксперимент, показал на стоящий на огне закопченный горшок, сказал:
— Тета, — и услышал в ответ:
— Котеу.
Так они начали узнавать значение слов, и русский язык перестал быть чириканьем и мычанием. Вскоре японцы и русские уже могли охотиться вместе.
Через какое-то время в бухту пришел русский корабль. Он стоял недалеко от берега — высокий, трехмачтовый, с украшенной резьбой кормой. Невидимов говорил, что скоро они будут в Иркутске. Но ночью поднялся шторм, а утром к берегу прибило обломки: корабль сорвало с якоря и он разбился о скалы. Новый корабль японцы и русские строили год: в ход пошли и остатки погибшего судна, и то, что сохранилось от «Синсё-мару». Латая отчаянно текущий кораблик, они доползли до Камчатки и сошли на берег близ маленького поселения в шестьдесят домов, где едва не умерли от голода.
