Это наказание свыше. Крик: остановись, остановись!» Выйдя из больницы, Ванесса решила как можно скорее покинуть Рим, где все напоминало ей о планах, связанных с появлением ребенка, — Франко уже купил цветную мебель для детской, игрушки. Ходить и видеть веселые вещи, приобретенные для счастливой жизни, было испытанием. Теперь она все чаще оставалась вечерами дома, лежала и плакала на диване, ей ничего не хотелось, кроме как уехать подальше, отвлечься, не думать ни о чем. Нервно сорвавшись на первый же проект в Америке, Ванесса сбежала из дома. Думала, что отсидится на чужбине, успокоится. «Вернусь как получится»,— сказала она на прощание Неро и малютке сыну. Она еще не знала, что впереди ее ждут новая влюбленность и совершенно другая жизнь.
Ванесса приехала в Америку, погрузилась в съемки, вернулась к надолго заброшенной политической деятельности. Протестовала против войны во Вьетнаме, выступала за ядерное разоружение, за независимость Северной Ирландии, вступила в Рабочую революционную партию и даже пробовала баллотироваться в парламент как лидер троцкистского движения. Над ней многие открыто смеялись, ведь со стороны казалось, что она просто сошла с ума, сбежав от Неро. Говорили, будто актриса пытается наверстать упущенное в Риме в любовном забытье. Ее политические жесты многих злили, причем настолько, что ей порой урезали гонорары или открыто разрывали контракты. Журналисты не верили в ее искренность.
Ванесса не спешила возвращаться в Рим, Неро терроризировал ее по телефону, кричал, угрожал, требовал прекратить бегать от него, просил вернуться домой, к нему и сыну.
Но Ванесса медлила. Они ссорились. Когда на Рождество Ванесса предпочла навестить бывшего мужа, оказавшегося в больнице, Франко отреагировал резко: «Раз так, то мне тоже есть к кому поехать на праздник».
Франко, впрочем, как и представители СМИ, искренне не понимал, по какой такой причине женщина держит оборону. Почему не возвращается. Тогда никто не знал всей правды…
Как оказалось, у Ванессы в Лондоне разворачивался буйный любовный роман, который она скрывала от всех. Именно по этой причине она и не возвращалась обратно. В 1971 году на съемках английского фильма «Мария — королева Шотландии» Ванесса познакомилась с молодым актером Тимоти Далтоном.
Он был моложе ее на 7 лет, безупречно красив, образован, умен и холост. И хотя по нему сохли абсолютно все женщины мира, он часто менял подруг, цинично рассказывая журналистам, что браку предпочитает рыбалку. Голливуд активно строил ему глазки, а продюсеры хором зазывали на роль Джеймса Бонда. (Которую он годы спустя все же сыграл.) Ванесса к тому времени уже давно разменяла четвертый десяток, но была по-прежнему ослепительно хороша. Как однажды призналась актриса, она сразу же отметила про себя наглость и заносчивость молодого Далтона и запретила себе обращать внимание на то, как он сверкает в ее сторону голубыми глазами и бросает в ее адрес продуманные шуточки. Так продолжалось довольно долго, пока в последний день съемок Тимоти не рискнул пригласить ее пропустить стаканчик «на прощание, чтобы отпраздновать конец съемок».
Она согласилась. Встречу назначили в лондонском пабе, неподалеку от Гайд-парка. Для того чтобы найти свободные стулья в переполненном заведении, Тимоти даже пришлось потолкаться с парой сильно подвыпивших мужиков. Они сели, заказали каждый по пинте пива, и… потек разговор на общие темы. Тимоти жаловался на загруженность, на то, что его пригласили играть Гамлета в театре, а он не знает, как подступиться к этой роли. Припомнил слова Лоуренса Оливье, который считал, что датского принца надо играть в тридцать, а понимание того, как надо это делать, приходит лишь в шестьдесят. Ванесса рассмеялась, вспомнив, как появилась на свет, — в тот вечер ее отец играл Гамлета. Было это 30 января 1937 года. Дождавшись антракта, его коллега Лоуренс Оливье выбежал на сцену и громко крикнул: «Друзья мои и коллеги, поздравьте Майкла, у него только что родилась дочь, которая в будущем станет большой актрисой!»
