Сенсационное заявление, которым она огорошила в тот день не только присутствующих на конференции, но и все мировые СМИ, прозвучало не случайно. Рекламируя свой благотворительный фонд защиты животных — Pamela Anderson Foundation, стареющая актриса, иногда появляющаяся во вторых ролях в третьесортных сериалах и вынужденная распродавать нажитые в лучшие времена драгоценности и недвижимость, просто не знала, как погромче привлечь к себе внимание. Вот и решила выложить последний козырь — рассказала о преступлении, о котором умалчивала всю жизнь.
«Памеле больше нечего продавать, вот она и перешла на воспоминания, — писала британская Daily Mail. —Тело ее уже никого не заводит, но у слов еще осталась своя магия».
Прошли времена, когда ее имя скандировали прохожие на улице, мужчины визжали от восторга, а женщины завистливо пялились на ее идеальное тело и дорогие шмотки. Раньше Памела могла вообще ничего не говорить, просто пройтись по улице или выйти из такси — и этого появления-вспышки было достаточно, чтобы вскипели страсти. Сегодня все по-другому. Памела Андерсон неумолимо увядает, меняет образ, превращаясь из куколки-дурочки в зрелую даму. Она прекрасно сознавала, что ее выступление на Каннском фестивале будет первым шоу на публике после годов затишья и безвестности. И готовилась к нему тщательно. Выбирала платье, выверяла глубину декольте, отрабатывала милый трюк со спадающей туфелькой... Когда все сработало, она вновь ощутила себя желанной и… живой!
В Канны Памела приехала всего на два дня, остановившись с мужем Риком Саломоном в роскошном пятизвездочном отеле «Дю Кап Эден Рок» в Антибах — сосны, бассейн с бирюзовой водой, ухоженный сад, розовое прованское вино, лангусты, трехметровый трамплин, с которого так приятно прыгать в море. По утрам она долго вертелась перед зеркалом, меняя купальники, примеряя парео, шляпки с вуалью и резиново-пластиковые туфли. На берег выходила уже ближе к полудню. Никто не оборачивался ей вслед, практически все мужчины были в сопровождении юных девушек, и она, вздохнув, проходила мимо. Останавливалась у самой воды, опускала пальцы в прохладную пену. Ей не хотелось плавать, не хотелось загорать, не хотелось вообще ничего. В такие минуты Памеле было особенно грустно. Нет, она никогда не привыкнет к тишине, к равнодушию к ней публики, никогда не отвыкнет от потребности в заинтересованных мужских взглядах.
Она отравлена ими навсегда, и когда мужчины сидят вдалеке, занятые подругами, а она незаметно слоняется вдоль берега, незамеченная и неинтересная, ей хочется браниться от досады и бессилия…
— Пэм, они принесли коктейли! — окрик мужа заставил ее вздрогнуть. Памела вернулась в реальность. Сюда, на французское побережье, они прилетели вместе. Сегодня утром Рик встал пораньше, договорился с местным садовником, и когда она проснулась, обнаружила в изголовье букет только что срезанных тюльпанов. А потом он заказал потрясающий завтрак: чизкейк, украшенный свежей ежевикой, — так красиво! Он расчесал ей волосы, тщательно смазал маслом для загара все тело и предложил провести час, оставшийся до пресс-конференции, на закрытом пляже отеля.
Наверное, его любящие глаза, заботливые руки и бесконечная нежность, даже снисходительность, которые Рик дарит ей, и есть настоящее счастье? И она не должна гневить судьбу, ныть, портить настроение себе и ему, размышляя об уходящих в никуда молодости, свежести и красоте. После всего, что она пережила, Памела не имеет права сожалеть о прошлом. Неужели она настолько неблагодарна?
…Она появилась на свет в канадском городке Ледисмите летом 1967 года в семье скромного достатка — отец Барри Андерсон работал мастером по ремонту каминов, мать Кэрол — официанткой. Через год после рождения девочки семейство решило перебраться в родительскую семью матери. Там, в общине финских эмигрантов, состоятельная родня пообещала приезжим родственникам сносные условия жизни, новую работу, хорошие продукты и чистый воздух, так необходимые для здорового роста нового поколения.
Сегодня она ничего не помнит о тех годах, хотя журналисты всегда с пристрастием допрашивают ее о детстве.
