И вот они жених и невеста — предложение граф сделал во время прогулки по парку виллы своих дальних родственников, князей Караччиола, преклонив колени и покрыв поцелуями ее запястья. В Россию Екатерина Лунина вернулась графиней Риччи. Скромное положение мужа не позволяло ей рассчитывать на придворную карьеру, но это казалось сущей ерундой: они любили друг друга, а голоса принесли им такую светскую славу, рядом с которой меркли любые чины.
Осенью 1828 года Екатерина Петровна носила под сердцем ребенка, жизнь казалась ей налаженной раз и навсегда, будущее — безмятежным. Позже Лунина часто вспоминала то, с чего начались ее несчастья, — пустячный вопрос, который она задала мужу при посторонних?
— Тебе нравится Зинаида Волконская?
И его ответ:
— Не особенно…
Перебирая в памяти давно ушедшие дни, коротая время во все более скромном жилье — особняке поменьше, съемной квартире, дальней усадьбе, скромном жилье зятя, где она на его невеликие деньги растила внуков, — Екатерина Петровна думала, что с этого злополучного разговора все и началось. О нем наверняка рассказали княгине Зинаиде, и легендарная красавица, легко игравшая мужскими сердцами, оскорбилась и решила доказать, что она может все. Тут на глазах у Екатерины Луниной часто появлялись слезы — она прожила без малого сто лет, но память о бывшем муже тревожила ее до самых последних дней.
К середине двадцатых в ее голосе стали появляться неприятные, визгливые ноты, и знатоки начали говорить, что певческая звезда Луниной закатывается. Ей казалось, что то, чем она привязала к себе Миньято, становится все менее надежным, а 36-летняя княгиня Волконская блистала красотой и держала первый в Москве салон. Ее муж был приближенным императора, тайным советником и егермейстером, она сама — близкой подругой царской семьи. За образованность и ум княгиню прозвали «северною Коринною», намекая на блещущую талантами героиню популярного в то время романа госпожи де Сталь.
Отец княгини был посланником в Турине, она родилась и выросла в Италии. Итальянский язык Зинаида Волконская знала не хуже русского и нежно любила эту землю. В Петербурге она не прижилась — там у нее оказалось слишком много завистниц — и обосновалась в Москве.
Тут у нее соперниц не было, и княгиня стала одной из главных московских достопримечательностей, гордостью Первопрестольной: в ее салоне собирались самые яркие люди второй столицы. Она завоевывала их и присваивала, включала в свою свиту, восхищаться ею становилось почетной обязанностью — среди ее трофеев был и Пушкин. Когда княгиня Зинаида начала охоту за графом Риччи, никто и не думал, что для нее это обернется любовью на всю жизнь, сменой отечества и странным, невиданным в то время браком, когда Миньято станет любимым и уважаемым членом княжеской семьи и его полюбят и законный муж, и сын княгини...
Миньято и Екатерина Риччи прожили вместе больше десяти лет, и в конце концов замешенная на поклонении музыке любовь остыла.
Екатерина Петровна к 40 годам расплылась и отяжелела, любовь к платьям с длинным хвостом и огромным рюшам делала ее комичной. Лунины понемногу разорялись — поступающие из родовых поместий деньги утекали между пальцев, приходилось влезать в долги. После смерти в 1822 году Петра Михайловича Лунина разорение пошло быстрее: при его жизни управляющие и приказчики хоть чего-то боялись, теперь же стали грабить обеими руками. В том же году дом на Никитском бульваре был продан Государственному банку, и семья перебралась на Большую Бронную, в скромный особнячок.
Зинаиду Волконскую не связывало ничего: красавица была несметно богата, влюбленный в нее до безумия муж дал ей неограниченную свободу.
Она завоевывала Миньято Риччи не спеша, продвигаясь вперед крохотными шагами, приглашая графа и графиню на все свои вечера. Супруги пели, а княгиня им аккомпанировала, за столом они сидели на почетных местах, и хозяйка дома занимала их беседой. Дружба стала такой тесной, что Екатерина Петровна перестала обращать внимание на то, что муж заезжает в дом Волконской на Тверской без нее, и на их совместные прогулки. Лунина не видела, что Миньято перестал скучать, а в его глазах появился блеск, которого она давно не замечала.
Миньято Риччи по-прежнему был хорош собой — его южная красота вызрела, стала мужественной и строгой. К тому же он был умен и никогда не переставал учиться — граф сочинял музыку, пробовал себя в переводах, его литературные опыты одобрял Пушкин.
