Своих детей у Татьяны Лиозновой не случилось, но была названая дочь Людмила Лисина. Она приоткрывает личную историю законспирированного режиссера «Семнадцати мгновений весны».
Несправедливо, когда о Татьяне Лиозновой говорят как о «железной леди». Конечно, на съемочной площадке ее слушались Штирлиц, Борман и Мюллер. И даже в жизни она продолжала режиссировать всех и вся. Но за этой броней скрывалась ранимая, чуткая суть. Именно такую Лиознову я знала и любила. Звала ее «мамулей»…
Она сама об этом попросила. А сначала так представляла меня знакомым: «Людуся, моя дочка».
Терпеть не могла, когда кто-то в ответ округлял глаза и уточнял: «Приемная?» — «Людусь, почему люди верят только бумажкам?» Речь шла не об официальном статусе, а о том, что «материнская любовь других сильней». И хотя ни своих, ни приемных детей у Татьяны Михайловны не было, это чувство водопадом изливалось на меня, ее студентов и актеров.
В моей ситуации это было совсем не просто. Мамы не стало, когда мне исполнилось 19 лет. Она лежала после операции приговоренная, а отец, Василий Петрович Колошенко, выполнял долг службы. Проводил в это время крайне опасные испытания самого большого в мире вертолета Ми-12. Вернулся на землю и, как в той песне, почувствовал, что она опустела...
Правда, у него остались трое детей. Сказать, что Лиознова заменила мне маму, нельзя… Никто никого не заменит. Но Татьяна Михайловна ярко появилась в жизни нашей семьи и заполнила образовавшуюся пустоту. Со мной у нее возник какой-то особый контакт: наверное, мамуля понимала весь груз ответственности, который лег на старшую из осиротевших детей, — и взяла под свое крылышко, пригрела…
С моим отцом ее познакомил общий друг Владимир Самойлович Марон, директор на нескольких картинах Лиозновой. А папа работал с ним в 1968 году над известным фильмом «Красная палатка» — управлял вертолетом, с которого снимали уникальные кадры Арктики. Тогда же встретились и они с Татьяной Михайловной. Двое из разных миров, но когда это мешало светлым чувствам?
Их объединяла общая страсть к авиации (о чем уже был снят фильм «Им покоряется небо»). Ну и еще одна только им ведомая ниточка — от души к душе, которая связала почти на 50 лет...
Две известные личности, для которых главное в жизни — их дело… Я каждый раз провожала папу на испытания с тревогой. Вернется ли? Без конца гибли его друзья. Иногда вертолеты, которые он испытывал, исчезали со всех радаров. Несколько раз отец пропадал во время испытаний: как-то вылетели два вертолета — один взорвался, другой исчез… Мы с семьей другого летчика всю ночь переживали: кто погиб? И за своего боялись, и друг другу горя не желали. В тот раз вернулся отец… Но его жизнь постоянно висела на волоске!
Когда появилась мамуля, то, конечно, стала разделять это мое вечное беспокойство.
