На его ногах, обычно обутых практичной Эрикой в «удобное и ноское», теперь красовались элегантные ботинки из мягкой кожи; нелепые огромные очки тоже остались в прошлом — переносицу украшали легкие тонкие аккуратные окуляры, в которых Марио сам себя не узнавал, и слава богу.
Собственно, идея заключалась в том, что Эд Уолтерс проведет Марио в нужный зал и укажет стол, где играют самые настоящие мафиози, «закапывающие здесь деньги в песок». Если Пьюзо будет вести себя разумно, он может понабраться их лексики, овладеть жаргоном и понаблюдать за персонажами. Ведь для начала ему нужно именно это? Дальше видно будет, может, Уолтерс сможет сделать для Марио и чуток побольше. Ясно, что стоя у игорного стола, не будешь записывать, как придурок, в блокнот, поэтому придется запоминать.
Блокнот всегда находился у Марио в кармане брюк, и частенько он отлучался в роскошный туалет, с которого все когда-то началось, чтобы поскорее записать какие-нибудь особенно колоритные словечки и реплики. Мужчины в черных пиджаках и цветных галстуках не переводились у этого игорного стола никогда, многие приходили ежедневно, ставили огромные суммы; не стоит думать, что они, как простые смертные, застывали, вытаращив глаза на вращающееся колесо. Нет, эти чувствовали себя здесь иначе — они приходили поразвлечься. По вечерам у себя в номере, растянувшись на обитом настоящим бархатом диване, Марио старательно описывал их лица, повадки, жадные, цепкие или вялые руки, их смешки, плевки, характерные ругательства.
Пьюзо не забывал регулярно угощать выпивкой своего благодетеля Эда Уолтерса, и тот однажды согласился провести Марио в особый зал — такие в Лас-Вегасе пока были наперечет, и вход туда стоил целое состояние. Пьюзо вошел и оторопел на пороге: в этом зале столы для блэкджека, костей и рулетки размещались... в бассейне, полуголые мужики в плавках делали ставки, их обнимали такие же полуобнаженные красотки, рядом располагался отдельный бассейн, где девицы просто плескались, услаждая мужские взоры. У Марио глаза разбегались, он растерянно застыл, не зная, что делать: раздеваться и садиться за игорный стол? Да разве он посмеет раздеться до плавок? Он даже при жене стеснялся обнажаться.
Пришлось неуклюже разыграть целую сцену — он взглянул на часы, покачал головой, состроил испуганную мину — и драпанул.
Эрика обеспокоенно спрашивала, когда же муж вернется из творческой командировки. Он плел в ответ, что просиживает дни напролет в той единственной библиотеке Лос-Анжелеса, где есть материалы о мафии, убеждая, что нигде больше во всей Америке таких материалов нет. Тем временем надушенный и разодетый Марио все чаще коротал вечера в огромном зале игорного клуба Copa Room, где очаровательные девушки в перьях и откровенных нарядах, украшенных стразами, устраивали танцевальное шоу. В зал набивалось до 300 человек прекрасно одетых людей, подавали только спиртное, и все любовались представлением, после полуночи переходящим в стриптиз.
Однако и развлечения же у гангстеров! Пьюзо и дальше не отказался бы так жить, если бы довольно скоро не обнаружил, что растратил весь аванс, предоставленный издательством: совсем немного он оставил семье, а остальное спустил на «материал», которого, в сущности, так и не набрал. Одни «виньетки», а сюжетов так и нет!
— Рисковать головой согласен ради своей книги? — хитро прищурившись, спросил однажды Уолтерс. В его голосе сквозила насмешка: мол, занимаются же люди ерундой... Да, Марио согласен, а что следует делать? Надо было в назначенный день сидеть тихо, как мышь, не дышать и слушать… Марио уже третий час стоял навытяжку в шкафу темной запертой комнаты, ключи от которой находились у Уолтерса, в смежной проходило собрание двадцатки крупных мафиози.
