Мы сделали первый шаг к нашей большой любви». Эту песню они в шутку называли их любовным гимном.
В своих мемуарах Валери признается, что обманывать мужа было настоящим испытанием, а вот Франсуа, как ей казалось, жене изменял легко. Жаловался на многое... Ему не нравилось, что Сеголен занимается политикой, мечтает о президентском кресле, а самого Франсуа, хоть и в шутку, называет «месье Руаяль». Было видно, что он откровенно ревнует жену к ее политической карьере — в свое время Франсуа Миттеран дал пост министра у себя в команде именно Руаяль, а не Олланду. Франсуа говорил Валери, что Сеголен его подавляет, всячески помыкает им и вообще считает подкаблучником.
Сейчас Триервейлер вспоминает, как, слушая это нытье, конечно же жалела Франсуа. Уверяла, его ждет большое будущее. Восхищалась его острым умом и эрудицией, старалась не пропускать публикаций его книг, некоторые он дарил ей сам: «Когда ты прочтешь — станешь настоящим экспертом в области экономики!»
Рядом с Валери у Франсуа будто расправлялись плечи, он забывал о своих многочисленных недостатках и комплексах. Она видела в нем столько хорошего, что ему хотелось свернуть горы. Ее любовь окрыляла Олланда — по крайней мере так казалось самой Валери. И все же, несмотря на романтику, она не представляла, как можно распутать весь этот клубок противоречий, осложнявший их отношения.
Что им было делать? Бросить семьи, работу, сбежать куда-то на острова и забыть обо всем на свете? Это казалось каким-то ребячеством. И хотя Франсуа постоянно твердил, что ему не интересен флирт и интрижки, что он настроен на нечто гораздо более серьезное, учитывая их тогдашнее положение, все это казалось Валери маловероятным..
Вскоре об их романе становится известно, слухи доходят и до жены Олланда. Сеголен Руаяль позвонила в редакцию Paris Match, разыскала там мадам Триервейлер и попросила о встрече. Вот как Валери описывает их разговор:
«…— Хотела бы с вами поговорить». — «Хорошо. Когда?» — «В субботу.
Подойдет?» — «Нет. Не смогу. Может, в понедельник?» — «А вы знаете, о чем я хочу с вами поговорить?» — «Догадываюсь». — «То есть вы тоже в курсе всех этих сплетен?» — «Мадам, это обычное дело в среде журналистов и политиков». — «И как же мы будем с ними бороться?»
…Потом я узнала, что Сеголен в поисках истины даже звонила моему мужу и хотела с ним встретиться. Не знаю, согласился он или нет».
Этот ли разговор подтолкнул Валери к принятию решения, или причина была в другом — не так уж и важно. Но вскоре она все же подала на развод. Вслед за ней и Франсуа объявил о решении покинуть семью. Случилось это практически накануне выборов. В должность президента Франции Олланд вступил уже свободным мужчиной, а Валери получила в народе титул «первой подружки» Франции.
Несмотря на неофициальные отношения с Франсуа и шаткое положение «герлфренд», Валери без смущения принимала участие во всех протокольных мероприятиях как полноправная спутница жизни президента. Разъезжала с Олландом по миру, пожимала руки политикам и министрам, рассказывала, как подружилась с Мишель Обамой и обнаружила, что у них много общего, организовывала благотворительные программы и светские рауты. Однажды на встрече с избирателями местная администрация в качестве приветствия включила песню Эдит Пиаф «Жизнь в розовом свете». Как вспоминает Валери, Олланд взял ее за руку под первые аккорды и закружил в элегантном танце под восторженные возгласы женщин и одобрительный свист их мужей.
