И муж вернулся домой с призом «За лучший дебют».
С тех пор он много ездил на кинофестивали. Но сказать, что мы стали лучше жить, нельзя. Командировочных ведь почти не давали. Как-то Петр поехал в Польшу, звонит оттуда и просит к трубке Валеру: «Я тебе кое-что интересное купил». Привез ему вельветовый костюмчик, сынишка — в слезы: «Это что такое? Ты же обещал мне интересное! А суешь тряпку какую-то!»
Когда Тодоровского номинировали на «Оскар» за «Военно-полевой роман», в Лос-Анджелесе Петру не хватало даже на сигареты… На пресс-конференции режиссера спросили: «Почему вы приехали без жены?» Тот соврал: «Она очень занята».
Мы стали много путешествовать вместе, только когда нас уже начали свободно выпускать из страны.
В середине 90-х я с мужем и Валентином Гафтом полетела на фестиваль в Токио — представлять «Анкор, еще анкор» (я была продюсером этой картины). Японцы нам прислали деньги на бизнес-класс, а за бухгалтерию, как обычно, отвечала я, вот и предложила: «Давайте купим билеты в эконом, тогда у нас еще кое-что останется на еду и магазины». А в самолете Гафта тут же узнали, и нас всех бесплатно пересадили в «бизнес». На обратном пути Валентин рассуждал: «Благодаря мне сюда мы долетели удобно. Не волнуйтесь: сейчас меня снова узнают и дадут хорошие места». И вдруг стюардесса обращается не к нему, а к Тодоровскому: «Петр Ефимович, проходите в бизнес-класс! И друзей ваших берите…» Гафт, мягко говоря, был обескуражен. И если он воспринимал восхищение как должное, то Петр стеснялся, ему было немного не по себе.
Но отказываться не стал — полет предстоял долгий.
Было время, когда я тоже одна отлучалась из дома в далекие путешествия — зарабатывала невероятным способом. Ездила на юг Индии, в Мадрас, где была вторая после Болливуда местная киностудия. Индийцы в этой области очень черные, чернее африканцев, жили бедно… За сущие копейки я покупала у них индийские фильмы, на которые у нас тогда была мода, привозила и русифицировала. И это оказалось более выгодным, чем хорошее кино Тодоровского: мы даже купили первую машину — «Жигули», на которых я и возила огромные тяжелые яуфы с кольцами пленки. А потом взялась и за дубляж американского кино. Увидеть, что за фильм покупаю, конечно, не могла: читала описание, совершала денежный перевод — и мне присылали пленку по почте...
Как-то включила полученное кино: заявленный сюжет вроде присутствует, только через каждые пять минут герои предаются любовным утехам. Вроде бы для связки эпизодов, но секс все же занимает большую часть эфирного времени. А мне же надо в «Госкино» получать прокатное удостоверение… Сейчас это кажется смешным, но тогда я просто рыдала от безысходности! В «Госкино» меня успокаивали: «Подрежьте как-нибудь, смонтируйте только приличное». Получилась белиберда с явным эротическим подтекстом, но кто-то ее даже купил и, наверное, где-то показал... С тех пор в «Госкино» меня в шутку приветствовали: «Ну как поживаешь, порнодива Тодоровская?» Мы с Петром часто вспоминали, как нам приходилось крутиться...
Муж никогда не спрашивал, хватает ли нам на жизнь, уверена: он понятия не имел о размерах семейного бюджета.
