Кошмар детства остался позади, и единственное, о чем она мечтала, — все забыть, стереть из памяти прошлое.
Семья Лендорф давно перебралась в Гамбург, Вера училась в художественной школе, выбрав специализацией роспись по ткани. Спустя пару месяцев она поняла, что ненавидит расписывать занавески дурацкими узорами. Ее привлекала только красота, она подмечала ее во всем — в лицах, фигурах людей, дизайне, природе, но вот саму себя девушка воспринимала как безнадежную уродину... Мать и сестры были классически элегантны, и Вера захлебывалась от безнадежной зависти. Самым большим ее горем была обувь — на Верину ножищу 43-го размера невозможно было найти изящных туфель.
Мать пригласила сапожника, чтобы сшить их на заказ, и девушка, готовясь к школьной вечеринке, считала дни до этого события. Наконец свершилось — долгожданную коробку вскрыли, и Вера замерла от ужаса: там лежали громадные ботинки, бежевое продолжение ее ступней — бесформенные, с уродливой шнуровкой! Страдания закончились тем, что она обратилась к ортопеду, и тот предложил операцию — укоротить на сантиметр большие пальцы. Мать была категорически против, но Вера никого не послушалась. Три недели она мучилась в клинике от страшных болей — врач случайно задел сухожилие, но зато когда Вера поставила забинтованную ногу рядом со своим ботинком — какое же это было счастье! Однако прошло целых полгода, прежде чем она снова научилась нормально ходить.
Много лет спустя, уже став знаменитой моделью, Вера изумлялась — на нее обрушивался шквал писем и звонков от фетишистов, которых сводила с ума красота ее ступней; спасибо, что хирург по крайней мере не изуродовал их, и она могла сниматься босой.
...Как при такой специфической внешности стать хоть немного привлекательнее — вот главный вопрос, терзавший юную Веру. Подобрать одежду для нее было сущим мучением: если сестрам так шли модные пышные юбки с затянутой талией, то Веру они превращали в карикатуру. Плюнув на условности, она заказала себе узкие полосатые брюки из джерси и приспособилась носить с ними мужские балетки! В провинциальном послевоенном Гамбуге такой, мягко говоря, своеобразный девичий костюм немедленно превратил девушку в посмешище, на улице на нее показывали пальцем и смеялись.
Однако Вера при всей своей ранимости и внутренней неуверенности вдруг оказалась упряма, как черт.
— Сними немедленно этот шутовской наряд! — требовала мать. — Тебя никто не возьмет замуж!
А кто сказал, что Вера Лендорф стремится замуж? Это последнее, о чем она мечтала, и, возможно, трагическая личная жизнь матери, совершенно потерявшейся после гибели мужа, сыграла в ее отвращении к браку не последнюю роль. Хотя все сестры вышли замуж и были счастливы. Идея стать моделью зрела в Вериной голове постепенно: сначала в Венеции, куда она отправилась на каникулы с подругой и где ее беспрерывно фотографировал на улице усатый незнакомец, оказавшийся профессиональным фотографом Уго Муласом.
