Я знаю, потому что об этом писали…
—Ну да, а ты собрал все сплетни, дурачок, — ласково потрепала его по щеке Сара. — И о чем писали? Что я с ним спала? Нет, неправда.
Не рассказывать же этому молоденькому мальчику, что в 1952 году — когда Эрнандес еще даже не родился! — Сарита понятия не имела, кто такой Хемингуэй. Кто-то шепнул ей на приеме у Кастро, что, мол, вон тот здоровяк с седой бородой — знаменитый писатель. О’кей, только она вряд ли сподобится прочесть его романы. Но этот писатель пригласил ее прокатиться на его яхте по ночному морю. Почему бы и нет? Сара была тогда свободной девушкой.
Его волосатая рука оказалась нетерпеливой, но он очень быстро наклюкался, поскидывал с открытой палубы в море все зажженные свечи и начал пьяный монолог о том, какие бабы суки, включая какую-то «чертову Мэри». Потом Сара узнала, что речь шла о тогдашней жене Эрнста. В какой-то момент помощник Хемингуэя оттащил писателя, пребывавшего в беспамятстве, в каюту, и они причалили. Вот и все приключение.
…— Обо мне вообще пишут много неправды, — шепнула Сара, целуя Антонио. — Не слушай никого!
После Гаваны Эрнандес повез Сару в свой родной городок — Сан-Антонио-де-лос-Баньос — знакомиться с родителями и дочкой. Сарита и не знала, что у него уже была семья. Оказалось, что Антонио расстался с женой из-за Монтьель — супруга не смогла жить рядом с призраком другой женщины.
Чем ближе они подъезжали к дому Эрнандеса, тем неуютнее чувствовала себя Сара.
Она то и дело украдкой смотрелась в зеркальце и поправляла пышную прическу. Кто знает, что за люди его родные, может, подумают, что она полоумная, как решили ее дети; зачем вообще это знакомство? Он что, делает ей предложение? А если бы и сделал, разве они не взрослые люди, чтобы обойтись без мамы с папой? Антонио резко затормозил и выскочил купить сигареты. Сарита нервно ерзала на сиденье. Внезапно к открытому окну машины подскочила какая-то тонконогая девчонка с двумя черными хвостиками.
— Сеньора, — обратилась она к Саре, — вы вместе с моим папой встречаете Сару Монтьель? Он поехал за ней в Гавану.
Она что, не прилетела? — забеспокоилась девчонка.
— А ты что, знаешь Сару Монтьель? — холодно поинтересовалсь Сара.
— Знаю о ней все и смогу узнать ее из сотен актрис! — восторженно застрекотала девчонка. — У моего папы есть все-все ее фотографии. Она такая красавица!..
Антонио уже бежал машине.
— Познакомься с сеньорой Монтьель! Это моя дочь, Сарита, — сообщил он поджавшей губы Монтьель.
Девчонка страшно смутилась, покраснев до корней волос. А Сара теперь думала только о том, как бы ей избежать знакомства с семьей Эрнандеса.
— Отвези-ка меня в отель, мой дорогой, — приказала она Антонио, — меня что-то тошнит. Укачало, наверное.
Взглянув на побледневшую Сару с плотно сжатыми губами, он не посмел перечить.
Оставшись одна в номере, Сара расплакалась. Вот ведь старая дура! Зачем она ввязалась в это приключение? Мало она видела мужчин на своем веку? «Сколько у тебя было любовников?» — спросил недавно в лоб Сару Антонио. Все на свете мужчины задают своим женщинам этот вопрос. И ждут честного ответа. Ей-богу, при всем желании Сара Монтьель не могла бы припомнить всех, она никогда не считала неприступной крепостью свое безупречное тело, ей хотелось телесных удовольствий — и она получала их сполна. Уже после Рамиреса у нее случился роман с нобелевским лауреатом по медицине Северо Очоа, с испанским министром Индалесио Прието, с итальянским актером Джанкарло Виолой — тем самым, с которым по сей день они оставались любовниками…
Но, несмотря на годы, Саре до сих пор хотелось любви, словно она все еще не насытилась ею! Интересно, это у всех женщин так или Сара какая-то особенная?
…После неудачи с Винсенте Рамиресом Сара уже думала, что нормального брака, такого, как у родителей, у нее никогда не будет. Но ей повезло, в 40 лет она встретила Хосе Тоуса, журналиста и театрального импресарио с Пальма-де-Майорки, добрейшего человека, который терпел шумный характер жены и ее бесчисленные романы на стороне. Он был из тех, кто умел любить, ничего не требуя взамен. Конечно, после сорока у Сары начал портиться характер — ведь снимали ее все реже, предпочитая более молодых актрис.
