Выпустили быка, и бой начался. Люди, застыв, как скульптуры, следили за одним из самых древних поединков: человека и зверя, света и тьмы… Майю зрелище просто загипнотизировало — она не сводила с арены глаз!
И вдруг почти перед самой кульминацией боя какой-то молодой долговязый испанец, пробежав в первый ряд, уселся прямо перед Майей. Все произошло в одно мгновение: Майя потеряла картинку обозрения — и испанец получил хороший пинок под зад изящной женской туфелькой. Мол, не мешай, убирайся! Я понимал, что сейчас нас, вероятно, побьют. Карлос напрягся. И только Майя выглядела так, будто смахнула комарика со щеки. К счастью, вопреки моим мрачным ожиданиям оскорбленный испанец, отскочив метра на полтора и вспыхнув как спичка, так ничего нам и не сказал.
Наверное, вид женщины в пронзительно изумрудном наряде с воинственно развевающимися рыжими волосами его напугал. Он почувствовал, что имеет дело со страстью, которая посильнее его собственных эмоций.
Когда схватка подошла к финалу и матадор, совершая круг почета, кинул мальчишкам уши и хвост поверженного быка, юные фанаты кинулись на арену. Мы с Карлосом и пикнуть не успели, как Майя сорвалась с места и тоже побежала.
Лицо матадора было преисполнено изумления, когда он смотрел на удивительную рыжую женщину, которая что-то горячо ему говорила на непонятном языке. Он не понимал, чего она хочет! Через мгновение мы Карлосом очнулись и тоже бросились на арену. Бравый рехоньеро уже порядком оторопел от напора незнакомки…
— Es la gran bailarina rusa, — объяснил ему Карлос.
В таких эпизодах и проявляется настоящая Майя Плисецкая.
Стихия. Многие считали ее сумасбродной, излишне горячей. Но лично я всегда был на стороне сестры! Там же, в Испании, один знаменитый балетмейстер вдруг предложил: «А почему бы вам не станцевать Марию Стюарт в моей постановке? И Майя загорелась. Как громадный крейсер, развернулась на 180 градусов, подняв грозную волну, бросила все и начала репетировать «Марию Стюарт». В театре на Западе это невозможный маневр. Существуют же жесткие планы, занятость актеров расписывается на долгое время… Но я видел, что за такими безумными решениями у нее всегда скрывалось бешеное желание сделать нечто художественное!
Майя много требовала от других, потому что и себя не жалела никогда.
Даже слишком не жалела. Замотать больную ногу скотчем и дотанцевать спектакль — это о ней.
Однажды Майя была в Бразилии. А там проходил чемпионат мира по футболу, и ее пригласили на финальный матч. Поехала, несмотря на то что чудовищно разболелась спина. Комментатор сказал, что на матче присутствует прославленная советская балерина и сейчас прекрасная Майя Плисецкая первой на сегодняшней встрече ударит по мячу. Битком набитый огромный стадион взревел, Майю приветствовали стоя. А она не смогла спуститься с трибуны… Просто не смогла.
Однако Майя слишком щепетильно относится к таким рассказам, это ее дело — рассказывать о себе.
— Вы прожили с Беллой Ахмадулиной почти полвека, а книгу назвали «Промельк Беллы».
Ничего себе «промельк»!
— Сам промельк Беллы случился в вестибюле старого Дома кино здесь, на Поварской улице. Мимо промелькнула женщина и притянула взгляд как магнитом. Я увлекся этим видением.
Я не был женат, но жил с замечательной актрисой Эльзой Леждей (она играла Зиночку Кибрит в советском сериале «Следствие ведут знатоки»), которую любил тогда. И вот однажды вышел во двор на прогулку с ее собакой Рикки, тибетским терьером, а там — Белла, видение из вестибюля, тоже с собакой, коричневым пуделем. Одета скромно — домашние туфельки, непритязательный свитерок, пудель на поводке…
Оказалось, она живет рядом, в бывшей квартире Галича.
Несколько раз встречались, здоровались. Минут по пятнадцать говорили, настолько сдержанно и воспитанно, что было невозможно понять и запомнить, о чем же были те разговоры. Но я поймал себя на мысли, что не хочу пропустить ни одного слова, сказанного ею. Мы говорили про разную ерунду — о погоде, кто чем кормит собак, а я смотрел на нее и думал, что если сейчас Белла захочет, то я не задумываясь пойду за ней куда угодно. Необъяснимая внутренняя притягательность.
Терьер мой однажды прокусил пуделю Фоме нос. Пошла кровь, Белла была недовольна… А она и без того вызывала щемящее чувство: хотелось сопереживать и ограждать ее от всего мира.
А потом произошла эта странная история.
