Спал на лавочке, что-то на нее постелив, по ночам учился играть на театральном пианино. Не уверен, что тогда у меня имелись мыло и полотенце, но это все равно была неплохая жизнь. Потом меня пустила к себе театральная бухгалтерша, выделила уголок на кухне. После свадьбы я переехал к Оне, но через три недели в ее доме случился пожар. Жить нам стало негде, и мы перебрались в театральную пошивочную мастерскую. Там и спали. Утром приходил портной, и мы «освобождали помещение». Позже сняли маленькую комнатку, затем — квартирку из двух комнат и кухни.
Здесь родился наш первенец Эгидиюс, сюда мы привезли маму Оны. После Воркуты в ней поселился и ее отец.
— Вы поладили с родителями жены? Им, наверное, было удивительно, что у мужа дочки отец — парторг волости.
— По-разному было. С кем-то лучше, с кем-то хуже... Но я же спас их дочь. К тому же после освобождения отец Оны прожил недолго, вскоре он погиб. Ехал ночью по своей бывшей земле, телега перевернулась, и его задавило.
Времена тогда настали очень тяжелые. Были такие советские порядки, что ой-ой-ой! Вскоре после свадьбы меня стал вербовать КГБ. Вызвали в горком партии, и одетый в штатское офицер говорит: «Ты свой человек, поработай на нас.
Один или два раза в месяц будешь рассказывать, кто против советской власти выступает, какие анекдоты от кого услышал...» Тут кагэбист перешел на «вы»: «Если вы не согласитесь, с вами может случиться всякое. И жена у вас из очень неблагонадежной семьи... Лучше бы нам работать вместе. Помогите советской власти».
Что же мне было делать? В моих руках оказалась не только собственная судьба, но и жизнь Оны. Если бы я рисковал только собой, то отказался бы, но тут... «Хорошо, помогу, помогу...»
Мне дали бланки, которые нужно заполнить, через месяц я должен был прийти с готовой анкетой. Как быть?! Куда бежать?! Езус Мария, я буду агентом КГБ! Но того офицера, кто со мной разговаривал, неожиданно послали работать в другой район, и обо мне забыли.
Так я и выкрутился, не стал агентом КГБ, а если бы сказал «нет», вполне мог бы поехать в Сибирь вместе с женой.
— В Паневежском театре было много хороших актеров, а прославились только вы. Как случилось, что вы вытянули счастливый билет в кино?
— Судьба — дама капризная: в конечном счете все складывается не так, как мы предполагаем, и часто не так, как должно было быть. Нашей звездой был Бабкаускас, замечательный артист. Его судьба сложилась трагически: на рыбалке он сломал позвоночник и после этого начал все забывать, не мог найти дорогу домой. Ему делалось все хуже и хуже, в итоге он повесился...
Я всегда хотел сниматься, но меня долго не звали в кино. У коллег уже были кинороли, а я по-прежнему оставался театральным актером.
