Мой бдительный слуга Джордж тотчас же схватил ружье и выскочил в темноту, взведя курок. «Только не стреляй!» — испугавшись, крикнула я спросонья.
Не хотелось, чтобы он убил какую-нибудь собаку, забредшую в наш сад. Джордж прокричал угрозы в глухую ночь, и шелестящие звуки стихли. Вскоре мы узнали, что вокруг дома шуровал… нанятый моим мужем частный детектив, собиравший компромат для бракоразводного процесса. Мой окрик спас беднягу от смерти, к тому же он получил все, что хотел, — неопровержимые доказательства моей неверности.
Но меня более не заботили никакие условности. Я обрела новую любовь, жила на Ямайке, снималась с Кэри Грантом — все это было неправдоподобно, потрясающе и заставляло забыть о чем-либо другом.
— А каким был Грант в общении?
— В годы нашего знакомства ему было почти семьдесят.
Кэри создал на экране образ ослепительного плейбоя, готового в любой момент отпустить шуточку или выкинуть финт. Но в обычной жизни это был далеко не такой веселый человек. Он стеснялся, у него было много надуманных комплексов и навязчивых идей. Он занудствовал на съемочной площадке, капризничал. Впрочем, иногда выдавались и «погожие дни». Вот тогда он с удовольствием смешил всех историями из своего прошлого: в сотый раз рассказывал, как он, юный дурачок Арчибальд Лич, мечтал сделать карьеру акробата. Как выступал в мюзик-холлах с номерами и куплетами (которые по настроению иногда исполнял и нам). Как приехал из Англии в Нью-Йорк и продавал галстуки на Таймс-сквер, то и дело озираясь, чтобы не попасть на глаза полицейскому.
Постоянно иронизировал над своей слабостью к прекрасному полу и, будто каясь, говорил, что испытывает постоянную потребность жениться на каждой понравившейся женщине (в действительности Грант был женат пять раз).
— Вы знали о дурной славе Уоррена Битти? О том, что он ведет счет своим любовным победам на сотни… Неужели верили в долговременность его чувств?
— Не стоит забывать, что я все же была иностранкой в Голливуде, человеком со стороны. Я не была своей. Конечно, до меня доходили всякие слухи, но я им не верила. Была влюблена, остальное не имело значения. Да и поводов сомневаться, ревновать и устраивать истерики Уоррен мне тогда никаких не давал.
Он мечтал, чтобы мы снялись вместе в одном фильме. Вскоре появилась такая возможность, когда его пригласили на главную роль в комедию «Что нового, киска?» по сценарию Вуди Аллена. Я и не знала, какие баталии велись за моей спиной. Оказывается, на главную женскую роль продюсер Чарли Фельдман хотел устроить свою подругу, Битти же требовал, чтобы взяли меня. Мужчины однажды так жарко заспорили, что даже подрались! Я была напугана ненужной скандальностью, которая могла навредить моей репутацией. Стала уговаривать Уоррена: «Да ладно, плюнь ты на эту затею! Не хочу я там играть, тем более меня зовет в партнерши Рок Хадсон». Битти сначала взбрыкнул, но быстро успокоился: «Ладно, к Хадсону можно, он голубой».
Впрочем, от своих планов Битти не отступил.
И когда в 1965 году режиссер Артур Хиллер пригласил его сняться в комедии «Пообещай ей что-нибудь», поставил ультиматум — взять на вторую главную роль меня.
Так мы оказались вместе в одном фильме. Его мечта сбылась. Но радостные дни съемок и нашей любви были омрачены моим бракоразводным процессом, который окончился постановлением — наших с Питером детей ввиду занятости родителей следовало отдать в интернат. Больно было наблюдать, как бывший муж старался лишить меня опеки, мотивируя это «постоянным физическим отсутствем дома и фривольными сентиментальными приключениями на стороне». Впрочем, детей между нами, образно говоря, поделили поровну, и каждый имел право проводить с ними по два выходных из четырех. Решение суда оказалось таким болезненным...
Уоррену вся эта ситуация очень не нравилась.
Не нравилось, что я не могу быть всецело отдана только ему, его раздражали мои проблемы, дурное настроение. Он искренне не понимал, какую цену я заплатила за нашу любовь. К тому же его безумно раздражало, что чаще всего моими партнерами оказывались обольстительные мужчины. Однажды он в ультимативной форме запретил мне работать с Грегори Пеком на картине «Мираж». Когда я сообщила своим агентам, что отказываюсь, они подумали, что у меня поднялась температура и стоит отложить решение до моего выздоровления. Но я ничем не болела — кроме разве что горячки по имени Уоррен.
— Как вы с ним жили?
— Мы были заметной любовной парочкой в Голливуде. Нас все обсуждали. Папарацци не давали прохода. Жили мы в роскошном пентхаусе Beverly Wilshire Hotel, а передвигались в открытом черном Lincoln Continental. Вели светскую жизнь, в которой были свои правила — например, три раза в неделю ужинали в дивном ресторанчике Frascatti. Конечно, на публике Битти играл свою роль — ослепительного хлыща, обаятельного хулигана, ведь таким его знали по фильмам, и нужно было соответствовать образу. В обычной жизни Уоррен был совершенно другим — скромным и чувствительным. Но вот эта ревность и желание контролировать каждый мой шаг порой делали его невыносимым. Уоррен с чего-то вдруг решил, что является моим ментором, учителем, хозяином. Что я должна во всем его слушаться и потакать ему. Сниматься в тех фильмах, в которых он считает нужным.
