Помню, посетила как-то в «Карнеги-холле» концерт Эдит Пиаф. По окончании представления отправилась за кулисы, чтобы выразить певице свое восхищение. Она была такой крошечной, что казалась ненастоящей. Меня опередил с поздравлениями Генри Фонда. Низко-низко склонившись над Пиаф, этот двухметровый колосс нежно целовал ей руки. Вдвоем они напоминали сказочных существ — великана и гномика. Когда мы остались с Эдит наедине, она удивленно вскинула брови:
— И вы тут живете совсем одна? Как это у вас получается? Я, например, и дня не смогла бы прожить без своего мужа.
Так говорила влюбленная женщина. Меня задели ее слова. А я? Я жила в Америке без Питера. И что? Получалось же жить!
Конечно, он навещал меня на съемках, но мимолетно, не задерживаясь. Между нами теперь был не только океан. Я не могла простить Питеру отношение ко мне как к посредственности, способной лишь стряпать и выгуливать детей. Спустя годы, когда мы уже расстались, он признался, что просто ревновал меня к профессии. Увы, поправить уже ничего было нельзя.
А тогда… тогда в свои тридцать лет я все еще страстно желала работать, сниматься, любить… У меня начались романы на стороне. Первым любовным искушением стал оператор Джек Кардифф, а потом… я влюбилась в Уоррена Битти.
— Когда вы в первый раз его увидели?
— В апреле 1963 года. Это случилось в Голливуде, на церемонии вручения «Золотых глобусов» (один из которых, кстати, достался в тот раз мне!).
Как обычно, все участники и приглашенные сидели за накрытыми столиками в большом украшенном зале. Так вот, мы с Битти оказались друг напротив друга… Пара брошенных невзначай слов — и огонь вспыхнул.
В те времена он еще не стал звездой. Но боги, как он был красив! И при этом умен. Представляете, как взрывоопасна эта смесь!
Уоррен виртуозно владел искусством флирта. Участь той, кого он определял в очередные «жертвы», была абсолютно предсказуема. Я оказалась сражена наповал. Его голос, манеры, стиль общения, эта нежная вкрадчивость... И хотя мы были знакомы считанные минуты, на предложение Уоррена довезти меня до отеля в Беверли- Хиллз, где я остановилась, ответила согласием.
В эту ночь в свой номер я так и не вернулась.
Не вернулась и на следующий день, оставшись с Битти на целую счастливую неделю.
— А как же муж?
— Мне как раз предстояло возвращение в Англию. Уезжая от Уоррена, знала — во всем признаюсь Питеру, как только окажусь дома.
Тяжело подбирать необидные слова, объясняя, в сущности, простые вещи — между нами все кончено, отношения давно зашли в тупик, мне скучно в браке, прошу развода. Ну, в общем, как-то объяснились.
А потом я опять улетела в Америку, так как Кэри Грант позвал меня составить ему компанию в комедии режиссера Ральфа Нельсона «Папа-Гусь» на студии Universal.
Съемки должны были проходить на Ямайке. Меня ждало настоящее приключение!
Как второй звезде фильма после Гранта мне выделили роскошную виллу на берегу — с огромной верандой, лестница которой спускалась прямо на пляж. Меня обхаживали слуги в накрахмаленных блузах, личный повар готовил необычные блюда, по моему желанию каждое утро с соседней пальмы срезался свежий кокос!
На Ямайку в первый же день ко мне приехал Уоррен, и мы, почувствовав себя вдали от мира, расслабились и страстно любили друг друга в этом раю, забыв обо всем на свете.
Как-то ночью у дома послышался подозрительный треск веток и шорох.
