Обещаю отнестись с пониманием.
Оказалось, в моей трудовой рядом с обычной записью «уволена по собственному желанию» в скобочках имеется таинственная пометка — «по предписанию прокурора». Хорошо, что текст самого предписания мне тоже прислали: «...на основании требований работника не противиться его желанию уволиться»… Меня потом еще долго все подкалывали: мол, с Оксаной шутки плохи, если что не так — придется иметь дело с прокурором.
Потом меня сразу пригласили в Московский театр «Бенефис», куда я вскоре перетащила и Игоря, сразу предупредив худрука: «Я не одна — со штанами».
Сам Игорь был из Пензы — наверное, москвич так просто не пригласил бы приезжую девушку к себе жить. Хотя «к себе» — это сильно сказано.
Мы тащились с чемоданами мимо Театра Сатиры… «Вот и стало обручальным нам Садовое кольцо», — звучала в голове пророческая песенка из кинофильма. Я представляла, как по утрам буду выходить на балкон с чашечкой кофе, проникнусь духом старинной Москвы, любуясь ее историческим центром. И понятия не имела, до какой степени неприличия сбудутся мои фантазии! Мы остановились у желтого облезлого дома без крыши, часть окон забито фанерой.
— О боже, он заброшенный? — ужаснулась я.
— Зато здесь жил Булгаков… — привел Игорь аргумент «за».
Да-да, это был тот самый дом по литературному адресу «302-бис» с пресловутой нехорошей квартиркой. В то время памятником истории никто не занимался — жильцов давно расселили, но электричество и воду почему-то отключить забыли. Сначала это была разбойничья слободка — там собирались бездомные и карманники. Потом их потихоньку вытеснили «гастарбайтеры от искусства» — коммуналки стали брать самозахватом иногородние актеры, художники и писатели. Вешали на двери свои замки. Милиционеры вздохнули с облегчением — они раз в месяц даже собирали с жильцов дань по 25 рублей. Я же избавила нашу квартиру от поборов, потому что оказалась слишком образованная: предъявила блюстителю порядка перепечатанный указ Минкульта о том, что актеры могут жить в любом городе без прописки.
От нас отстали…
С нами в одной квартире жил длинноволосый странноватый художник Дик, друг Игоря, который после перестройки свалил в Голландию. Как-то появляется на пороге весь взлохмаченный:
— В соседнем дворе диван выкинули! Айда за мной!
Мы сорвались с места и еле втащили по лестнице эту продавленную развалюху. Колченогие стулья, шкаф без одной дверцы… На их фоне смешно смотрелся антикварный стол с резными ножками. Да еще шестой этаж под чердаком без крыши: если на улице шел дождь — у нас потом он лил еще часа три с потолка. Наверное, так могли жить только слегка юродивые Мастер и Маргарита.
В то же время это был настоящий хипповской флэт: каждый день устраивали сборища, разливали вино, пели «Битлз» под гитару…
Чашки мы тащили из одного кафе на Чистых прудах до тех пор, пока не обеспечили всю театральную труппу сервизами. Время ведь было такое: ничего не купишь… Выживали как могли: покупали импортные вещи у фарцовщиков в Столешниковом, а потом ездили в Самару и продавали их на рынке. У меня были всего одни сапожки — осенние. Зимой я поддевала в них махровые носки и целлофановые пакеты. В гости с таким «исподним» пойти уже было нельзя. А в театре разуться не стыдно — тогда все бедные актеры так же в пакетах ходили.
Воланд, конечно, нам тоже являлся. Нет, серьезно, пожив в булгаковском доме, я поверила, что «Мастер и Маргарита» основан на реальных событиях.
Что-то существовало, постукивало, скрипело… Я не могла сидеть спиной к входной двери — чувствовала, будто за мной кто-то стоит. В зеркале, кроме рыжей Маргариты-себя, боялась узреть чертовщину. Все это можно было бы свалить на воспаленные актерские мозги, если бы не один мистический случай…
Мы спали в коммуналке одни — Дик уехал на очередную выставку. Вдруг в дверь нашей спальни постучали. Сначала тихо, потом настойчиво и грозно: «Тук! Тук! Тук!» Мы окончательно проснулись. По коридору удалялись шаркающие шаги.
— Твои тапочки куда-то пошли, — нервно пошутила я в сторону Игоря.
Мы решили посмотреть на незваного гостя… Открыли дверь. И увидели свет в конце тоннеля — он лился из кухни. Подошли, замерли в дверном проеме… Никого. Но дверь холодильника открыта. Включен газ. А на плите — сковородка, в которой жарится яичница. Мы так обалдели, что даже не испугались того, как бы нечисть не устроила у нас пожар. Просто вернулись в постель. Утром первым делом бросились на кухню, чтобы проверить, правда это все или наш семейный глюк. Обнаружили там грязную сковородку, а рядом, в пепельнице, две яичные скорлупки. Что съело ту глазунью, до сих пор остается для меня загадкой. Было ясно одно: тут не банальный полтергейст, бьющий посуду, а проделки нечистой силы с интеллектом и аппетитом.
Уверена, все жители булгаковского дома могут рассказать нечто подобное.
