Одно прикосновение — и все: нет ни Андрея, ни данных себе обещаний... Только шепот Валуцкого: «Давай начнем все сначала?..»
В Москве на вокзале меня встречал муж, а я не могла его видеть! Но все равно разводиться не хотела. Такая вот «собака на сене»: не желала терять ни того, ни другого…
Мои метания в итоге закончились нашим с Андреем разводом. Никогда не забуду унижение, которому на прощание подверг меня муж. Он утвердил меня на главную роль в своем фильме «Предварительное расследование». Мне было очень приятно — я думала: какое цивилизованное расставание, все как у интеллигентных людей.
Отправились в экспедицию в Петрозаводск. Моя бывшая свекровь сказала Андрею: «Надеюсь, у тебя хватит ума не брать с собой Ларису?»
Лариса работала у него монтажером, а монтажеры в экспедиции не ездят. Как выяснилось, ума у него не хватило…
В гостинице меня поселили в пятиместный номер. Главную героиню, «герасимовскую ученицу»! Как будто оплеуху отвесили. Тут и Лариса появилась, загорелая, веселая. И поселилась в номере моего мужа. А мы еще официально не разведены! Вся съемочная группа была в шоке, ему говорили: «Ты что делаешь?!»
В конце концов меня все же переселили в другую гостиницу, на окраине. Мы с актрисой Аллой Мещеряковой жили одни во всем отеле. Там даже буфет не работал. Помню, как мне было обидно. Я была оскорблена, унижена... Не могла плакать, не могла ни вина выпить, ни успокоительное принять — утром съемки, нужно иметь свежее, красивое лицо.
А главное, не могла отказаться от роли! Я поняла, что в этой ситуации нужно наступить себе на горло. Вот и терпела, терпела…
Кто-то в группе устроил день рождения. Ларисы не было, и Андрей пригласил меня танцевать. Мы смотрели друг другу в глаза, словно прощаясь, и я почему-то шептала: «Все будет хорошо. Все будет хорошо…» У него заблестели от слез глаза. Мы прекрасно понимали, что уже ничего не будет…
На следующее утро я уехала в Москву на озвучание другой картины. Неожиданно в купе толпой заходят цыгане. Пытаюсь их выпроводить: «Нет, нет, пожалуйста, уходите!» И вдруг одна цыганка говорит: «А мне ничего от тебя не надо. Но знай, девочка, тебя прокляли на десять лет». Ровно через десять лет Андрей расстался с Ларисой…
Наступило лето.
Мы с Андреем договорились о разводе. Я уехала с шестилетним Андрюшей на съемки в пригород Киева. Моего сына пригласили на роль Илюши Обломова в картину Михалкова «Несколько дней из жизни И. И. Обломова». Это он в начале фильма бежит по полю и кричит: «Маменька приехала!»
Приезжаем к Никите в группу. Он когда увидел Андрюшку, очень обрадовался. «Давай знакомиться. Я Никита», — протянул руку Михалков. Ему тогда было всего-то тридцать три года. На голове — короткий ежик едва отросших волос: оказывается, недавно они с Адабашьяном наголо побрили головы, чтобы уговорить сделать то же самое актера Попова. «Андрюша, а ты хоть знаешь, кто такой Обломов?» — «Да, знаю. Лодырь!» Никита захохотал.
Андрюша оглядел комнату и спрашивает: «А что это за фотографии?» — «Это актеры, которые будут сниматься в фильме: Лена Соловей, Олег Табаков, Юра Богатырев…» — «Да? А где моя фотография?»
Обломовку снимали под Черниговом. Вся съемочная группа жила в пансионате. Удобств никаких: длинный коридор, в конце — умывальник и общий туалет. Вскоре к нам в пансионат приехали репетировать «Пять вечеров» Людмила Гурченко, Валя Теличкина и Станислав Любшин. Помню, Люся очень простудилась. Приношу ей таблетки, она лежит закутанная в платок и чихает. А Андрюшка с мальчиком, который играл Штольца в детстве, в этот момент бегают по коридору и орут как бешеные. Люся схватилась за голову: «Да дай ты ему как следует! Что он носится как угорелый?
Я свою Машку бью!»
Маму Илюши Обломова должна была сыграть Женя Глушенко, но у нее что-то не получалось из-за репетиций в театре. И тогда Никита предложил: «Если Женя не приедет, ты сыграешь маму». Но Женя приехала. А я сыграла бабу с пузом. Даже Гурченко сыграла в фильме старую бабку в чепчике и в очках, которая в окне клюет носом, засыпая…
Тут мне звонят из Москвы и просят приехать на озвучание «Предварительного расследования». Наташа Коренева, ассистент Михалкова, согласилась остаться с Андрюшей. Я написала 20 писем и отдала Никите: «Завтра на съемках через каждые полчаса отдавай ему по письму. Говори, что мамочка их с самолета бросила. Иначе он сниматься не будет».
В Москве Андрей попросил меня написать заявление для загса, что я согласна на развод. Возвращаюсь, а Никита смеется: «Знаешь, что ты мне устроила? Твой сын действительно отказывался сниматься, и только твои письма действовали. Прочитает, вздохнет. И мы даем команду: «Внимание! Мотор!» Потом Никита, приглядевшись, спросил у меня: «Ты что такая грустная?» «У меня сегодня развод в Москве…» — «Да ты что?! Давай отметим!»
Вся съемочная группа собралась в его домике. Никто ничего понять не может: по какому случаю банкет среди недели? Расселись вдоль стеночки, на столе бутылки без закуски. Посидели, быстро откланялись. У Михалкова остались мы с Любшиным и проговорили допоздна. Я очень благодарна Никите за тот вечер… После развода с Андреем я еще восемь лет встречалась с Валуцким — будто целая жизнь прошла.
