Поль Сезанн: Яблоки раздора

Чем бы Сезанны ни занимались в этой жизни, они делают это так, как будто идут наперекор всему свету...
Антонина Варьяш
|
22 Декабря 2011
Поль Сезанн
Поль Сезанн
Фото: East News

— Я уверена: этот парень мошенник! Или в лучшем случае просто глупец! — Всплеснув руками, Ортанс уставилась на сына.

И она в сердцах погрозила пальцем в сторону входной двери, только что закрывшейся за ушедшим посетителем. Коренастый господин с элегантной бородкой, покинувший квартиру Ортанс, и в самом деле все еще стоял на лестничной клетке дома № 2 по улице Лион Сен-Поль в Париже. Услышав в свой адрес столь нелестные определения, он довольно усмехнулся. Отлично! Как бы то ни было, а равнодушной его затея публику точно не оставит!

Теперь главное, чтобы этот маменькин сынок, Поль-младший, не струсил и в самом деле написал отцу. И удовлетворенно щелкнув пальцами, недавний визитер Сезаннов принялся спускаться по лестнице. Час спустя он был уже у себя дома и в отличном настроении улегся спать.

Между тем обитатели покинутой им квартиры в тот вечер не ложились дольше обычного. Сын решительно заявил, что немедленно обо всем напишет отцу, а полная досады жена художника заперлась в своей комнате. Пора было спать, но раздражение, душившее ее, никак не утихало. И надо же было явиться этому мошеннику, когда сын был дома!

И люди еще говорят, что трудно представить себе парня, более непохожего на собственного отца, чем ее малыш Поль?! Но уж она-то прекрасно знает, как на самом деле много общего у этих двоих, носящих одно и то же имя.

Упрямство, ослиное упрямство — вот в чем их главное сходство! И таковы все они, эти Сезанны. И ее драгоценный муженек, и эта святоша Мари, его сестра, и их покойный отец Луи-Огюст... Чем бы Сезанны ни занимались в этой жизни, они делают это так, как будто идут наперекор всему свету. Вцепляются в то, что им желанно, и не ослабляют хватку, пока не испустят последний вздох... Сколько она наслушалась от мужа этих семейных легенд, прославлявших фамильное упрямство Сезаннов, их умение идти к своей цели напролом, не останавливаясь ни перед какими препятствиями!

Когда покойный Луи-Огюст Сезанн решил ликвидировать свою процветавшую шляпную торговлю и открыть банк, весь город воззрился на него как на умалишенного.

Шел беспокойный 1848 год, и единственный банк, существовавший в Экс-ан-Провансе, только что бесславно обанкротился. Осторожные горожане припрятывали денежки до лучших времен. Но Луи-Огюст лишь перевез из проданного им магазина домой две коробки шляп, заявив, что впредь до самой смерти больше не будет тратиться на головные уборы, и вложил все сто тысяч франков, скопленных за двадцать лет, в свое новое предприятие.

А их обожаемое имение Жа де Буффан, в котором муж Ортанс души не чает? Подумать только, бывшая резиденция губернатора Прованса! Да из-за ветхости в доме закрыта чуть ли не половина комнат, а в некоторых углах сада невозможно продраться сквозь заросли одичавшего шиповника! С самого начала было ясно, что Жа де Буффан Сезаннам не по карману.

Но Луи-Огюст хотел, чтобы у семейства было «родовое гнездо». Облупленный каменный бассейн с нелепыми дельфинами, в котором никто отродясь не купался, и несколько десятков акров плохо возделанных виноградников, прилегающих к усадьбе... Зато сколько пафоса! Имение! До конца жизни Луи-Огюст похвалялся им, точно так же, как Поль бахвалится своей живописью. Давно бы пора продать сию нелепую претензию на поместье, но муж и слышать об этом не желает. Делает вид, что хранит память о покойном отце, утверждает, что нигде ему не работается так, как в Жа де Буффане... Упрямец! Как будто кому-то нужна его работа!

Упрямство Луи-Огюста по крайней мере пошло на пользу семье: открытый им банк обеспечил-таки не только его собственную старость, но и старость его троих детей.

А Полю-то чем оправдаться? Всю жизнь он твердит о том, что создает новую живопись. Но Ортанс голову даст на отсечение, что девять из десяти людей в Париже и слыхом не слыхивали о художнике Сезанне. А те, кто скажет, что слышал, наверняка вспомнят только его нелепые выходки вроде ночевок на скамейках в Люксембургском саду: «Человек, протестующий против отживших традиций в искусстве, и в жизни не должен себя вести как косный буржуа». Вот только знать его новой живописи не хочет никто, кроме считанных чудаков.

За тридцать пять лет творчества ее горемыка муж смог продать не больше двух дюжин картин, да и то за такие гроши, о которых не стоило и говорить. Восемнадцать раз он посылал свои картины в Парижский салон на ежегодную художественную выставку, но лишь однажды смог туда проникнуть.

Вместо того чтобы после каждого отказа поносить жюри Салона направо и налево, ему не помешало бы повнимательнее прислушаться к тому, что говорят о его картинах истинные знатоки!

Но в ответ на любую критику Поль только разражается бранью. Стоит ли удивляться, что теперь никто не хочет иметь с ним дело. Никто, кроме разве что таких вот мошенников, как тот смазливый брюнет, заходивший к ним нынче. Нет, завтра она строго-настрого запретит сыну писать в Экс...

Так и не успокоившись до конца, Ортанс откинула одеяло и, погасив лампу, наконец забралась в кровать.

В ту же самую минуту в крошечной комнатке рядом с кухней, служившей «кабинетом» Полю-младшему, двадцатитрехлетний тезка своего пятидесятичетырехлетнего отца закончил надписывать адрес на узком голубом конверте: «Экс-ан-Прованс, имение Жа де Буффан...

1 2 3 4 5 6 7 8
Подпишись на наш канал в Telegram

Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог