Я часто слышала от него упреки в свой адрес: «Ты — не мама!»
Анна Юльевна действительно готовила для своих мальчиков круглосуточно, причем по старинным рецептам. Помню, у нас на даче она пекла восхитительные бисквиты и булочки. Их еще и съесть не успеют, а она уже снова тесто замешивает. У Анны Юльевны хранилась масса кухонной утвари, все полки шкафов были забиты агрегатами с разными хитрыми приспособлениями. Помню, я перевозила Вовину маму на новую московскую квартиру. Вдруг она хватает какой-то таз: «Без него с места не сдвинусь!» — «Анна Юльевна, да он же старый!» — «В этом тазу я делала фаршированную рыбу в Курске!» — «А сколько лет вы ее не готовили?» — «Лет пятнадцать…» — «Все! Таз не берем!» Но алюминиевую кастрюлю литров на десять с колотушкой внутри взять все- таки пришлось — Анна Юльевна настояла, приведя «железный аргумент»: «В ней я чищу молодую картошку».
Как-то приехала к нам Вовина родственница, увидела, что я сварила целиком курицу, и пришла в ужас: «Ты что?
Надо экономить. Из одной курицы можно пять блюд сделать! Хочешь научу? Отрезаешь шейку, фаршируешь гречкой. Из костей варишь бульон. Крылышки тушишь, бедрышки жаришь, из белого мяса крутишь фарш...»
В общем, жить меня учили все родственники мужа... Однажды я решила старые Вовины ботинки выбросить, а кто-то из его родни удивился моей расточительности: «Как так? Их вполне можно снести на Тишинский рынок и продать». С деньгами тогда у нас было туго, вот я и уговорила Вову отвезти старые вещи в комиссионку.
Выручили две копейки и больше с этим не связывались.
Мы часто собирались у Вовиной двоюродной сестры. Все родственники, бывало, сядут играть в карты на деньги, а Вову гонят из-за стола: «Лучше уйди. У вас денег нет». И он уходил, хотя всегда любил азартные игры. Однажды я поймала его с поличным у метро «Киевская». Его такси ждет, счетчик крутится, а он стоит у ларька «Спортлото» — последние семейные деньги просаживает! Я сумки с продуктами на себе тащу, а он развлекается...
Вова упорно мечтал о том, чтобы я бросила балет и стала его мамочкой. Думаю, втайне этого хотели и Вовины родители. Они настраивали сына: «Муж должен деньги зарабатывать, а жена — дома сидеть». Из гастрольных поездок он всегда привозил мне кучу модных вещей.
Накинет на плечи дубленку и хитро спрашивает: «Может, уйдешь с работы?» Я предупреждала: «Имей в виду, работу не брошу никогда». Пусть я и получала копейки, зато работа была творческая. Кстати, жены его друзей — Левы Лещенко и Левона Оганезова — побросали свои секретарские места.
— Многие пары не выдерживают трудностей первых лет семейной жизни. Как вы с этим справлялись?
— Хотя мы были очень молоды, зато у каждого из нас имелся солидный опыт самостоятельной жизни. Вова уехал из дома в восемнадцать лет. Я вообще с десяти лет жила без мамы, переехав к бабушке. Но самое главное: вдруг оказалось, что мы одинаково смотрим на жизнь, одинаково относимся к друзьям, у нас общие интересы — оба артисты. Это сейчас у нас неравенство: он — публичный человек, а я — просто жена.