— Как вас, русскую невестку, приняли родственники мужа?
— Старший брат Володи был женат трижды, из них два раза — на русских женщинах. Так что родители были подготовлены невестками к моему появлению и мудро говорили: «Это выбор детей». Единственное, Володина мама как-то осторожно заметила: «Балерина? Не много ли, сынок, артистов в одной семье?»
Теперь на всех семейных торжествах я поднимаю тост за свою свекровь: «Анна Юльевна, спасибо, что вы Вову тогда отпустили!» Она в ответ меня тоже хвалит: «Какая умница у меня невестка!», добавляя: «Ну была бы ты потише, поспокойнее…»
— Все запоминают свой медовый месяц. Как он прошел у вас?
— Какой медовый месяц?! Первую свадебную ночь мы, молодожены, провели… на полу. На нашей кровати спали родственники. На второй день отправились вместе в ГИТИС — сдавать Вовин госэкзамен. Муж пел на сцене, а я сидела в зале и ловила на себе изучающие взгляды его сокурсниц: «Любопытно, кто же увел нашего Володю?»
Ко мне он переехал с футляром от аккордеона, в котором лежали ноты, фотографии и книги. Я поинтересовалась: «Зачем тебе футляр, если нет инструмента?» «Он у меня вместо чемодана!» — объяснил Вова.
Я же, наоборот, была невеста с приданым: квартира, да еще с обстановкой — диван, шкаф, ковер. Натан Львович сразу же скомандовал: «Так, надо делать ремонт. Купить кухню, обязательно угловой диван с крышкой и журнальный столик за тридцать рублей».
К свадьбе родственники сбросились и приобрели нам недостающую мебель. Я не спорила, на все соглашалась. Ремонт делал свекор. Наклеил серые обои в прихожей, розовые — в спальне, зеленые — в гостиной, поверх обоев налепил штапик, на кухне повесил шкафчик. Я ни слова не сказала, но с тех пор никогда не клею разные обои в квартире. И никакого штапика!..
— Свекор вмешивался в вашу семейную жизнь?
— Нет, только в Володино творчество. Но это вмешательство в итоге серьезно повлияло на нашу жизнь...
Натан Львович прекрасно понимал: сделать карьеру в Театре оперетты молодому артисту почти нереально — пять человек на одну партию! Да и в училище кто-то из педагогов подсказал Вове: «Твой хлеб с маслом — не вокал.
Юмор — твой хлеб с икрой». Вот свекор и посоветовал Володе уйти из оперетты, тем более что Маликов-старший его позвал в свой ансамбль «Самоцветы».
Вова послушался отца, и... моя счастливая семейная жизнь на этом закончилась. У мужа начался бесконечный гастрольный тур, который продолжается по сей день…
Зато первый год совместной жизни был незабываемый! Мы работали в одном театре, вместе ездили на репетиции, вечером после спектакля возвращались домой. И друзья были общие, и интересы...
А потом Вова надолго укатил с «Самоцветами» на Сахалин и стал зарабатывать большие деньги. Поначалу он пел, потом стал делать первые пародии на Геннадия Хазанова, Анатолия Папанова, Муслима Магомаева...
— Вы обнаружили в муже после свадьбы какие-то недостатки?
— Да у него их и сейчас практически нет.
Единственный недостаток — он «телефонист». Не успеет проснуться, у него уже «Смольный»!
В быту Вова очень неприхотлив и нетребователен. Вещи не разбрасывает, складывает в стиральную машину, правда, красное, белое и черное — все вперемешку…
Помню, как мы вместе белье гладили. Гладильной доски у нас не было, Вова держал простыню, а я ее на весу утюжила. Сейчас он нашей дочери иногда кричит: «Иди посмотри, как надо рубашки гладить! Да-а-а, балерина, ты матери в подметки не годишься».
Сколько я этих «полотен» (так мы называем Вовины рубашки) за свою жизнь перегладила! Несмотря на его костюмеров и помощниц по хозяйству, до сих пор люблю это делать сама. Я умею все: покрасить печку, раскрутить раковину, починить телефон... Бывало, без сил падаю на диван, отработав целый день, а муж придет вечером и удивляется: «Чего это ты сутками спишь? Соня!»
— А готовить научились? Ведь в семье Винокуров царил культ еды…
— Вова всегда любил вкусно покушать. И, видимо, думал, что я, как его мама, буду крутить форшмак и готовить фаршированную рыбу. «Но ты же выбрал балерину, а не повара!» — парировала я.
Готовить я не умела совсем. Однажды пришла ко мне подружка и научила варить суп и кашу.
Собственно, на этом все мои кулинарные «университеты» и закончились.
Свекор очень переживал, что его сын голодает.
Натан Львович приезжал к нам в Москву каждую неделю. У него были свои ключи от нашей квартиры, причем поезд из Курска приходил в семь утра! Бывало, сплю, вдруг слышу сквозь сон, как открывается входная дверь, потом на кухне начинают греметь крышки пустых кастрюль. Следом раздается разочарованное ворчание Натана Львовича: «Опять есть нечего!» Поэтому из Курска нам непрерывно шли продовольственные посылки с шоколадными конфетами и вкусными колбасками.
Вова делал попытки меня перевоспитать.
