После выхода фильма «Как закалялась сталь» слава молодого актера была невероятной! Шквал писем, приглашения во все ведущие театры страны. В двадцать два года он получил звание заслуженного артиста, премию Ленинского комсомола, его избрали делегатом XVII съезда комсомола. Как еще молодому актеру эту лавину славы выдержать? Конечно, были срывы. Он успел поменять одиннадцать театров, злые языки говорили о его неуживчивом, скандальном характере, называли его «везунчиком». Но он всегда умел держать удар. И в помощь ему был ангел-хранитель святой Владимир...
— Получается, что Владимир Конкин в роли Павла Корчагина повлиял на ваше актерское будущее?
— Я с детства вела дневники. После просмотра фильма написала такие строчки: «Твердо теперь знаю, что буду актрисой!» Но это случилось скорее благодаря моему отцу — режиссеру, стоявшему у истоков саранского телевидения. В двенадцать лет я участвовала в детских передачах, отец писал к ним сценарии. Игорь Александрович Переслени был заслуженным работником культуры Мордовской АССР, ставил телевизионные спектакли по классике. Его хорошо знал театр русской драмы, где я начинала свой путь как актриса вспомогательного состава.
Это было до того, как я поступила в ГИТИС.
Школьницей вырезала из журналов портреты Конкина и развешивала их на стенке. Это была детская влюбленность в актера. Как все девчонки, я обожала Олега Видова, обливалась слезами, когда погибал Лев Прыгунов в «Сердце Бонивура». И когда недавно на передаче мне кто-то бросил фразу: «Да она просто фанатка!», я опешила. Никогда никому не писала писем, не дежурила у служебного входа, не просила автограф, стоя у подъезда. Это яркое увлечение с годами не померкло, оно залегло в сердце в ожидании встречи. Вы не поверите, но в моем дневнике есть запись: «Может быть, я буду стоять на сцене рядом с этим актером».
До встречи с Конкиным у меня была своя большая актерская судьба. Открываю «Википедию» и поражаюсь — все перекручено, все неправда. Мне приписывают некие фильмы, умалчивая о том, где на самом деле я работала. В ГИТИСе моим педагогом был Александр Леонидович Дунаев, мы, его студенты, воспитывались на лучших спектаклях Театра на Малой Бронной. Потом был Театр Балтийского флота имени Вишневского в Лиепае, где я встретилась с моим будущим мужем. Мы с Эдуардом много колесили по стране: в Минске играли на сцене на белорусском языке, потом переехали в Ленинград в Театр реального искусства. Рушился Советский Союз. По Москве в это время грохотали танки, настало страшное время. Режиссер Горошевский спас нас с мужем, пригласив в свой замечательный театр. Помню, как он покупал ящик тушенки и кормил голодных актеров на репетиции. А потом Эдуарда пригласили в столицу...
