Это было просто чудо! На платное обучение у нашей семьи не хватило бы средств. И я безумно благодарна своему мастеру Валентине Зимней за то, что она дала возможность учиться.
У родителей в тот период было очень плохо с деньгами, они не могли помогать. А на мою стипендию в Киеве прожить оказалось немыслимо. Питалась я чем бог пошлет — время от времени покупала лапшу быстрого приготовления, но в основном кормилась у соседей по общаге. Вечером отправлялась в путешествие по этажам, заходила в разные комнаты «поздороваться». Вела себя естественно, ненавязчиво, и меня обязательно чем-нибудь угощали. Иногда могла доесть с невымытой тарелки или сковородки на общей кухне за более сытыми студентами.
С одеждой тоже были проблемы. Довольно долго ходила в одной-единственной черной водолазке, которую пыталась украсить и разнообразить аксессуарами. Другие девчонки тоже не особенно наряжались, носили свитера, джинсы, спортивные штаны. И только одна студентка из очень обеспеченной семьи каждый день приходила в новом наряде. Когда она появлялась в коридоре в каком-нибудь необыкновенном платье, я на нее смотрела как на чудо, божество и думала: «Как она ухитряется носить такую красоту? В этом ведь еще надо доехать до института! Когда-нибудь у меня тоже будет такое платье!»
Я никому не завидовала, относилась к бытовым проблемам как к временным трудностям. Как-то получила в подарок от однокурсницы дубленку, которая ей надоела. Пришила к ней бабушкин песцовый воротник и чувствовала себя в этом наряде просто королевой!
Ребята в институте были хорошие, но заниматься делом хотели немногие. Большинство просто весело проводили время — тусовались, пели, играли на гитаре и баяне. А я очень хотела учиться, готова была репетировать день и ночь. Во-первых, не могла бездельничать, потому что за неуспеваемость сразу вылетела бы с бюджета. А во-вторых, мечтала стать известной актрисой и старалась заявить о себе.
Сниматься начала рано, в конце первого курса. Не отказывалась ни от каких предложений, даже если платили копейки. На пятьдесят долларов можно было продержаться целый месяц. На третьем курсе, когда пошли большие роли, съехала из общежития, стала снимать квартиру. Давно мечтала выбраться из этого гадюшника.
Общага, наверное, самое страшное воспоминание в моей жизни. Здание было ветхим, прогнившим, грязным. Жить в таких условиях невыносимо. Какое-то время у нас, например, работала всего одна душевая на девять этажей. Самое удивительное, что общежитие театрального института стоит до сих пор, хотя его планировали снести еще двадцать лет назад! Иногда бываю в Киеве и всякий раз удивляюсь, проезжая мимо.
Первую в своей жизни квартиру сняла через знакомую знакомой, она больше никому не смогла ее сдать. Там долго болел и умер прежний хозяин, все было очень запущено, в пыли, грязи. Меня это не испугало, главное, что денег просили немного. «Нехорошую квартиру» быстро привела в порядок, но на протяжении достаточно долгого времени не могла спать по ночам. Все время слышала какие-то шорохи, скрипы, казалось, по дому кто-то ходит.
Постоянного молодого человека у меня не было. Я так много работала, что сил на личную жизнь просто не оставалось. На однокурсников и коллег внимания не обращала. Считала, что актеры — не мужчины, у них слишком много женских черт в характере. Впоследствии мой муж Михаил Пшеничный, учившийся на курс младше, рассказывал, как однажды мы вместе отмечали какой-то праздник в общей компании. Я его не запомнила.
После окончания института поступила в Киевский ТЮЗ. Пробыла три месяца, сыграла в одном спектакле и решила, что работать там больше не смогу. Театральные актеры слишком зависимы и ролей зачастую ждут годами. Однажды увидела, как наши актрисы на репетициях вяжут на спицах, и пришла в ужас. В это время как раз предложили первую главную роль в сериале «Маршрут милосердия». И я сбежала.
Работала за копейки. Другие исполнители главных ролей были из России и получали в десятки раз больше. Эта история повторялась потом неоднократно. Сериалы в Киеве снимали совместные кинокомпании по заказу российских телеканалов, за российские бюджеты, поэтому я впоследствии и уехала в Москву. Когда уже снялась не в одном десятке проектов и заявила о себе как об украинской актрисе, на родине все равно получала гораздо меньше предложений и более низкие гонорары, чем российские коллеги. А в Москве была нарасхват — меня постоянно приглашали на главные роли и относились совершенно иначе...
