Израиль был последней страной в зарубежном турне, в Тель-Авиве мы дали двенадцать спектаклей. После возвращения в Москву я сказала Диме, что больше играть не смогу. Стало очень тяжело вводить себя в состояние, в котором должна выходить на сцену, а играть на одной технике я не могла себе позволить.
Самые радостные дни в моей сегодняшней жизни — когда приезжает Сережа. К сожалению, он живет не в Москве и наши встречи нечасты. Внук окончил сначала техникум, потом лесную академию по специальности «ландшафтный дизайн». Вскоре после получения диплома мы оба поняли, насколько эфемерна эта профессия, и Сережа поступил на телевизионные операторские курсы. Сейчас работает в частной фирме, снимает рекламные ролики. У меня есть еще и внучка, она живет совсем далеко — в Австралии.
Несколько лет назад одна из газет опубликовала обо мне заметку под заголовком «Нина Агапова — последняя аристократка Советского Союза». Честное слово, я осерчала: хоть бы в кавычки, что ли, «аристократку» взяли! А потом вздохнула: «Мне бы почуднее морду, я побольше бы сыграла...»
Самый памятный и забавный подарок на девяностолетие получила от «группы товарищей» во главе с журналистом Сергеем Капковым. Вручая копию «Оскара», он сказал: «Это как раз то, чего ты заслуживаешь и чего не имеешь». Присмотрелась к статуэтке: батюшки, а у «Оскара» — бюст! Выходит, он вовсе не Оскар, а Оскариха!
Юбилейные торжества настроили на грустно-философские размышления: что оставлю после себя? Композитор завещает людям музыку, поэт — стихи, художник — картины, а я — ничего. Ведь нет даже записей спектаклей, в которых играла. Выходит, все зря, мой труд — пустяк. Про кино — вот что значит всю жизнь считать себя театральной актрисой! — забыла начисто. И вдруг приходит письмо от одной из давних поклонниц, которое завершается словами: «... хочу процитировать стихотворение Бунина, поскольку, как мне кажется, оно имеет к вам прямое отношение:
Нет, друг мой, не верьте сомненьям своим,
Пускай они вас не тревожат;
Бесцельной забавою, делом пустым
Искусство нигде быть не может.
И если сумеете вы заронить
В толпу хотя искорку счастья —
Никто вас не смеет тогда упрекнуть,
Что нету в вас к ближним участья...»
Читая эти строки, вспомнила зрителя, который изображал, что собирает в ладошку слезы от смеха, и улыбнувшись, сказала себе: «Выходит, ты неправа и труд твой — не пустяк...»
