Он вдруг увлекся рыбалкой. Не потому что нравилось просиживать с удочкой. Но хоть чем-то себя занять! В кино-то снимать перестали: в «важнейшем из искусств» образовалась яма и те, кому еще вчера рукоплескала вся страна, оказались не у дел. А в театрах почти не стало зрителей. Руслан не был алкоголиком, но девяностые его буквально сломали! Говорил: «Все сложилось как будто специально против меня, нет просвета». Но о смене профессии и не думал. Когда я предложила:
— Давай куда-нибудь тебя устрою, может на телевидение, подниму свои связи, — он даже обиделся:
— Ты что, я же актер Ахметов! Какое телевидение?
На этой рыбалке Руслан простудил ноги, возникли проблемы с почками. Начал болеть, зубы потемнели, стали крошиться. А ему всего-то чуть за пятьдесят было, молодой совсем мужик! Знакомый врач по моей просьбе недорого сделал Руслану коронки.
А Нина от него в конце концов просто сбежала. Нашла «более перспективного мужа» и эмигрировала с ним в Израиль. Потом переехала в Америку, сейчас живет во Франции. Я не видела, чтобы Руслан тосковал. Но его жизнь уже катилась под откос: с работой туго, с деньгами тоже. Юсуп, отец, в начале девяностых умер. Руслан в свою квартиру пустил жильцов — все заработок! А сам переехал к матери.
Там же поселился и младший брат Ахметова Саша, который к тому времени тоже развелся. Причем обитали все трое в одной комнате: у одной стены стояла кровать тети Веры, у другой — диван Руслана, а по центру Сашина раскладушка. Вторую комнату сдавали некоему Мамеду, он приехал из Узбекистана в Москву на заработки. Деньги до последней копейки братья пропивали. Сашка мрачно констатировал: «А какой смысл копить, если проклятая инфляция все сжирает?!»
Можно ли оправдать такую слабость? Ведь другим людям было не легче, но не все увязали в болоте беспросветности и алкоголя. Я, например, тоже жила несладко. С Сашей развелась — так вышло. «Аэрофлот», где работала, разваливался. Но придумала, чем заняться: собрала вокруг себя рукодельниц и организовала три художественных салона в Москве. Мастерили глиняные игрушки, расписывали подносы, вязали, шили, привозили на продажу вологодское кружево и гжель... Иностранцы на ура покупали русские сувениры. А ведь я никогда прежде не занималась бизнесом, даже не знала, что это такое! Но сумела выплыть. Сына вырастила. А топить проблемы в водке...
— Не дай жизни себя сломать! — говорила я Руслану.
Он отвечал:
— Тебе легко говорить, у тебя все хорошо!
И бесполезно было что-либо объяснять и доказывать.
Как-то звонит тетя Вера и просит дрожащим голосом: «Люда, пожалуйста, приезжай, с Русланом плохо». Тут же примчалась. Лежит на диване весь белый, и запах перегара в комнате чудовищный. Сначала показалось, что он не дышит. Но потом нащупала пульс. Все понятно: проспится, жить будет. Тетя Вера объяснила: умер его друг — актер Фрунзик Мкртчян, вот Руслан и напился с горя до умопомрачения.
