— Ты можешь сегодня приехать?
— Извини, никак не получится — встреча, отменить не могу.
В три часа дня снова зазвонил телефон. На этот раз Мамед — жилец, снимавший у Ахметовых комнату:
— Люд, Руслан умер...
— Ты ничего не перепутал? Утром с ним разговаривала!
— Я днем поехал на вокзал жену встречать. Возвращаемся, а он уже мертвый лежит.
Что же оказалось? Квартиру на Трофимова Ахметов отписал сыну какого-то своего собутыльника, чтобы взамен тот приносил продукты. После очередного визита «благодетелей» Руслан и умер.
Возле крематория накинулась на этих его «друзей»:
— Что за продукты вы ему принесли?
Они смотрят на меня и, как показалось, нахально отвечают:
— Все те же, что и обычно!
— А водку купили?
— Купили! — говорят с вызовом. — Он сам попросил!
Скорее всего, Руслан отравился суррогатным алкоголем. В крематорий его тело привезли в закрытом гробу. Я попросила открыть, хотелось взять его за руку, попрощаться, но сотрудники ответили: «Отравление настолько серьезное, что тело разложилось в первые же часы. Мы даже костюм не смогли на покойного надеть, просто положили сверху».
У меня перед глазами все поплыло. Было так плохо, что не осталась на кремацию. Вечером позвонила его брату Сашке — узнать хотя бы, где похоронили. Он ничего объяснить не смог — был пьяным, еле языком ворочал.
Смерть Руслана казалась мне очень странной. Решила написать заявление в милицию: пусть проведут экспертизу, выяснят, откуда взялась фальшивая водка. Надо найти и наказать виновных. Сын умоляюще посмотрел на меня: «Мама, не лезь в эту историю! Это опасно! Его, скорее всего, убили». Как ни было больно, пришлось смириться. Одинокие и пьющие люди часто становятся жертвами мошенников, которые, только сунься в их аферы, церемониться не будут.
Очень жалею, что у меня осталось мало фотографий Руслана — всего три. На снимках он молодой и красивый. Остальные фото выбросил Сашка, которому семейные альбомы оказались без надобности. В 2011-м он умер. Хоронили его бывшая жена Наташа и дочь Юля. Им в наследство досталась квартира Ахметовых. Уже не в том двухэтажном доме — его снесли, а в новом, на улице Петра Романова, куда Саша незадолго до смерти переехал. Его дочь рассказала мне, что отца похоронили в Орехово-Зуево: «Оттуда родом моя мама, смогли договориться о месте на кладбище. А где лежит дядя Руслан, к сожалению, не знаю».
Я вспомнила, как Саша, однажды чудом оказавшийся почти трезвым, неуверенно указал адрес: «Да вроде бы в Репихово он! — Это поселок возле подмосковной Ивантеевки, где на местном кладбище покоится родня тети Веры. — А мать похоронили, наверное, в Пушкино», — брякнул Сашка. Почему именно там? Непонятно. Да и там ли?
Я несколько раз бывала на погостах и в Репихово, и в Пушкино. Ходила-бродила, искала. Но не нашла могил ни Руслана, ни тети Веры. Написала письмо Нине во Францию. Она тоже ничего толком не знает, предположила: «Может быть, Саша положил урну Руслана в могилу кого-то из родных, моей матери например?»
Меня пронзила горькая мысль: а забрал ли вообще Сашка прах брата из крематория? Может, забыл в пьяном угаре? Как долго хранится невостребованная урна? И что с этим прахом происходит потом? Неужели выбрасывают? От мысли, что нет даже места, куда можно прийти к Руслану и принести цветы в день памяти, больно сжимается сердце...
Недавно была на выставке в Доме кино. Вдруг подошла Лариса Лужина: «А я вас узнала — вы подружка Руслана Ахметова». Если бы он мог видеть и слышать нас, был бы доволен: его помнят!
