Я не знаю, какими были отношения внутри семьи Мишулиных, но Спартак Васильевич действительно любил дочь. Карина не раз обвиняла меня, что хочу отнять у нее любовь отца. Да как бы я мог это сделать? Наоборот, мы постоянно подчеркиваем — и я, и моя мама, — что Карина была очень любима папой. Я статус обожаемой дочки у нее отнять не хочу, мне этого совсем не надо.
— Как удалось ни разу не сорваться на этих эфирах? Всегда быть доброжелательным, спокойным, последовательным?
— Не знаю, как ответить. Сложно оценивать свое поведение. Я вообще, если честно, мало его анализирую, и наверное, это неправильно. Не выстраиваю стратегию заранее, живу исходя из своего представления, что верно, а что нет. Всегда держу в голове, что человек, который находится на виду, не может себе позволять некоторых вещей, даже если очень хочется. Это элементарная этика поведения любого уважающего себя и окружающих человека, которой надо придерживаться во всех ситуациях, даже в столь конфликтных.
У меня не было цели казаться хорошим, спокойным, интеллигентным... Я вел себя так, как, на мой взгляд, должен вести себя цивилизованный человек. Только так правильно. И пусть рядом кто-то вопит, заходится в истерике — не вижу смысла мериться децибелами. В любых сложных вопросах нужно разбираться. Но как теперь понимаю, не все хотят делать это спокойно и вдумчиво. Например, Карина очень любит вырвать слово из контекста, цепляется за него — и понеслось.
Ее поведение рваное, неравномерное. То затихает, а потом вдруг, видимо, опять фантазии одолевают, и начинают озвучиваться новые, просто нечеловеческие истории про меня. Я бы сказал, гиперфантастические.
Если проанализировать интервью Карины последних месяцев, все они сводятся к одной фразе: «Тимур плохой». Как это влияет на мое родство с папой, правда, она не объясняет. Просто — «плохой»! И все.
