Мою работу высоко оценил и сам Васильев. Подошел, обнял. В его глазах я увидела слезы. Он троекратно поцеловал меня и произнес: «Спасибо тебе — я даже не знал, что написал такую Искру». Хотя известный факт: прообразом этой героини была его жена Зоря Альбертовна Поляк.
А я в картине особенно и не играла. Такая, как есть. В семнадцать так точно такой была. Приехала поступать в Москву в театральный из Украины. Сижу, помню, возле ГИТИСа. Рядом на скамейке — молодая женщина с маленьким ребенком и ротвейлером. На часах одиннадцать с лишним вечера. Незнакомка завязывает дружелюбный разговор:
— А вы что здесь делаете так поздно?
Отвечаю честно:
— Кафе на Курском работает до полуночи. А после двенадцати можно туда прийти — позволяют спать за барной стойкой.
В столице у меня никого не было, и я действительно ночевала на вокзале.
— А вы давно тут? — спрашивает женщина.
— Третий день.
— И все ночи проводите в кафе?!
— Да.
Та посмотрела на меня более внимательно:
— Хотите быть артисткой?
— Очень!!!
Она задумалась, потом произнесла:
— Мой муж учится в ГИТИСе. Его жду — они очень поздно заканчивают. Сейчас выйдет с репетиции, и я с ним поговорю. Если будет не против, давайте вы у нас переночуете.
И я оказалась в их огромной коммунальной квартире на улице Грановского. Эту замечательную женщину, с которой вот так неожиданно познакомилась, зовут Ирой, она до сих пор остается моей ближайшей подругой и очень родным человеком. Когда я расставалась со своими мужьями, ни у одного ничего не просила, не делила имущество, не подавала в суды — просто собирала чемодан и уезжала к Ирише. И она всегда меня ждала и принимала.
Но вернусь к своему рассказу. На конкурсном показе читала монолог Аксиньи из «Тихого Дона». Один из членов приемной комиссии — профессор Семен Аркадьевич Баркан — вдруг спросил:
— А вы можете поднять платье?
Никакого подвоха. Аксинья — образ страстный, эмоциональный. И в романе она, когда произносит этот самый монолог, как раз задирает юбку. Поэтому вопрос профессора был вполне логичен: смогу ли я передать характер героини не только словами, но и поступком.
— Так можете?
— Могу! — отвечаю с вызовом.
— Ну поднимайте! — услышала от Баркана.
Стала медленно задирать подол. А экзамен проходил в актовом зале, полном студентов старших курсов и членов кафедры. Все они, буквально затаив дыхание, наблюдали за мной. Стояла гробовая тишина. А я, сама впав в ступор, платье потихоньку поднимаю, поднимаю... К счастью, на самом «патетическом месте» Семен Аркадьевич сказал:
