Некоторые «влюбленные» даже приходили в общежитие посмотреть на меня. Муж называл их городскими сумасшедшими и не скупился на резкие выражения. Однажды за полночь в дверь позвонила глубоко поддатая дамочка. Открываю, она спрашивает:
— Андрей дома?
— Вы, собственно, кто?
— Любовница Болтнева. А ты?
— Жена.
— Ну так давай знакомиться!
Прошествовала на общую кухню и с грохотом поставила на стол бутылку дешевого вина. Села и стала рассказывать мне свою биографию. До семи утра. Я только поддакивала. Потом она заявляет:
— Хочу сказать Андрею «Доброе утро»!
— Ну идите, говорите, — мне было уже все равно.
Та отправилась в нашу комнату, а я стала собирать со стола посуду. Вдруг слышу крик: «Ты, сука, к моей жене... Вон!» Тут уж я зашла и с ухмылкой говорю: «Андрей, людей разбудишь. И с женщиной так разговаривать не положено». Только юмором можно было спастись, иначе свихнулась бы. Дамочка очки свои подобрала и за дверь.
Мама долго приходила в себя после инфаркта. Разумеется, я была с ней. Сергей Арцибашев открыл свой «Театр на Покровке» и пригласил меня (я была знакома с ним еще по Новосибирску, когда он у нас гастролировал), и я было задумалась, но маму-то больную не с кем оставить и квартиры в Москве до сих пор нет. И Андрей был категорически против: «В «полуподвальный» театр! Это после «Красного факела»-то!»
Разлука испытывала нас с Андреем на прочность. Безусловно, он не был безгрешным. Иногда об изменах я слышала от него самого: «Я просто хотел, чтобы ты знала». У него хватало ума меня не обижать. Только жизнь есть жизнь, она затягивает. Я тоже постепенно превратилась в кошку, которая гуляет сама по себе. Но даже мысли о разводе не допускала. Расстаться с Андреем все равно что лишиться руки или ноги. Между нами по-прежнему была крепкая связь, у нас дочь росла.
Болтнев у каждого был свой. Кто-то обвинял его в резкости и грубости, в без-апелляционности, а для меня Андрей — романтик. Он же вырос в портовом городе. Отсюда и любовь к звездному небу — южному, черному, отсюда и Элвис Пресли. Андрей был внутренне очень свободным, раскованным человеком. Да еще с отличным чувством юмора. А как у него глаза сияли от удовольствия, когда возвращался из леса с грибами! Еще у нас была традиция: в каждый его приезд вместе лепить сибирские пельмени и гулять по ночному городу, он очень любил Новосибирск. Андрей имел вкус к жизни.
