Я предложил:
— Зачем куда-то забиваться? Вот ключи от нашей парижской квартиры, там у вас будет полное обслуживание — уборщица, водитель. И еду вкусную приготовят.
Митта просидел в Париже два месяца, написал сценарий и пригласил нас к себе домой отметить это событие. Его жена Лиля накрыла стол, гостей собралось множество. В конце вечера Митта подсел ко мне. Я спрашиваю:
— Как сценарий, получилось написать?
— Старик, уже снимаем в воинской части, за триста километров от Москвы.
— И кто занят?
— Рената Литвинова, безумно талантливая актриса, Леша Гуськов, Оля Будина, Марат Башаров...
— А какую роль будет играть моя жена?
Митта хлопнул себя по лбу:
— Извини, старик, забыл! Ну я ей какой-нибудь большой сочный эпизод напишу! Приедет в воинскую часть...
— Нет, не приедет, нам далековато ради эпизода.
После этого Александр Наумович стал с нами реже общаться.
Наталия: Вообще-то эпизод эпизоду — рознь. На мероприятиях в Кремле меня часто представляют как актрису, сыгравшую в «Семнадцати мгновениях весны». Говорят: «Это же она Штирлицу кофе подавала». А друг семьи, генерал-лейтенант внешней разведки, поздравляя с Днем чекиста, пишет мне по-немецки, обращаясь: «Дорогая фройляйн кельнер!..»
Должна сказать, эпизод тот получился не сразу, режиссер Татьяна Лиознова была недовольна:
— Кто так ходит с подносом? Ты что, в ресторане никогда не была?!
— Нет еще!
И схватив поднос, режиссер прошлась, виляя бедрами.
Михаил: У Лиозновой как раз перед началом работы над «Мгновениями» был роман с Арчилом Гомиашвили. Татьяне Михайловне казалось, что это серьезно: поклонник проявлял заботу, поменял в ее крохотной «двушке» на Звездном бульваре, где Лиознова жила с мамой, всю бытовую технику — купил новый телевизор, холодильник... Но в один прекрасный день наступил час икс. Арчил без церемоний потребовал «заработанное»: «Тана, я хочу сыграть Штырлица». Лиознова ему, естественно, отказала, и любовь закончилась.
Арчил Михайлович был одним из моих клиентов на станции техобслуживания, находившейся за Киностудией Горького. Ремонт его «вольво» я по дружбе сделал без очереди. Когда Гомиашвили пришел забирать автомобиль, попросил меня:
