В очередной раз возвращаюсь — сумки с моими вещами стоят за дверью. Стучусь — молчат, не открывают. Вышел на улицу, оглянулся, а сын рожицы корчит в окно: маленький он был, полтора года, что мог понимать?! Взял я вещи и поехал в Ленинград. Снова жил где придется. Потом снова сел. В третий и, слава богу, последний раз.
Освободился — опять один как перст. Но в кармане был листок с номером телефона, его мне дали ребята, с которыми в тюрьме познакомился. Сказали: «Выйдешь — звони, помогут». За окнами уже бушевали девяностые, бандиты шли в бизнесмены. У моих новых знакомых образовалась фирма, а при ней склад, на который меня и устроили охранником. Там же выделили маленькую комнатку — диван, стул, шкаф с книгами, что еще бездомному нужно? Зарплату получал хоть и небольшую, но на хлеб с маслом хватало. Словом, жизнь налаживалась.
Однажды стал разыскивать старого приятеля. Кто-то дал телефон его знакомой, которая знала, как на него выйти. Я позвонил:
— Не поможете найти такого-то?
— Да, конечно, сейчас поищу его номер. Подождете?
Голос женщины на том конце провода вдруг показался таким родным, что сдавило горло. Это была Людмила. Она продиктовала мне номер, но трубку не повесила. И неожиданно мы начали говорить, говорить... Она понятия не имела, что я когда-то в кино снимался, да и вообще далека от искусства была — работала в Метрострое, ударница труда. При этом очень много читала.
Стали перезваниваться. Две недели каждый вечер мы болтали по телефону. Люся рассказала, что живет со свекровью и дочкой Лерой. Муж погиб. Я о своей судьбе Люсе рассказал. И про зону и чердаки с подвалами, про бывших жен и детей, ничего не утаил. Предложил увидеться, и она к моему великому удивлению согласилась. Продиктовала адрес, сказав, что Лера и бабушка Нина ночуют на даче. Я взял на работе выходной, купил торт, шампанское... И вечером остался у Люси. Как оказалось, навсегда. Наутро позвонил на склад: «Ребята, извините, снимаю охрану, увольняюсь — своего человека встретил, спасибо вам за все!»