— Раз такое дело, — решила я, — давайте освятим квартиру. Я договорюсь.
— Митька уедет в воскресенье на дачу, приводи священника.
Я обратилась к известной актрисе-чревовещательнице Раисе Виноградовой, зрители помнят ее по выступлениям с куклой Кирюшей. Она очень верующая женщина, у нее даже попугай читал «Отче наш». Раиса попросила знакомого священника съездить освятить квартиру Леонтьевой. Батюшка ради Валентины Михайловны отложил крестины, как оказалось, зря. «Отменяй! — позвонила Леонтьева. — Митька на дачу не поехал. Священника он на порог не пустит».
Таким был Митя — чужому человеку в дом зайти не даст. Не знаю, как только он меня терпел? Даже родню Валентины Михайловны не жаловал. Когда Людмила Михайловна приезжала в Москву, ночевать ей приходилось в гостинице. И на могиле воспитавшей его бабушки Митя ни разу не был. Не простил ее за то, что прочитала его дневники. Наверное, в них Екатерина Михайловна хотела найти отгадку, как управляться с внуком. Жесткая и бескомпромиссная, она не могла подчинить его и заставить слушаться, хотя и применяла прогрессивные методы рыночной экономики: получил пятерку, держи пять рублей, четверку — четыре.
Квартира так и осталась неосвященной.
— Не нравится мне это, — сказала я. — Вы когда в последний раз причащались?
— Никогда!
Я привела подругу на исповедь к своему земляку архимандриту в церквушку неподалеку от мэрии. Когда священник вышел от нее, он весь был в поту. А Леонтьевой стало легче, хотя душа за сына продолжала болеть.
Митя затеял бизнес и прогорел. Их с матерью квартира должна была уйти с молотка. Это мне рассказал Зураб Церетели. Леонтьева позвонила ему: «Зурабчик, миленький, молодчики приходили, хотят квартиру отнять. Помоги!» Церетели вмешался. Кредиторы отступили: «Да если бы он сразу сказал, кто его мама!» Но Митя не говорил об этом никогда и никому. Еще учась в школе, не разрешал матери ходить на родительские собрания: «Если узнают, чей я сын, вообще учиться не буду».
Зная, как ей тяжело, старалась выписывать гонорары побольше. Зарплату нам нередко платили бартером. Коричневый ковролин Леонтьевой привезли с комбината, где мы проводили «От всей души». Я ругалась:
