Родители у меня труженики. Много времени посвящают даче, собирают в лесу грибы и ягоды. Закатывают банки с вареньями-соленьями, делают сухофрукты и отправляют мне. Мои подписчики в «Инстаграме*» недоумевают: «Лена, вы что, не можете это купить или сделать сами? Почему напрягаете родителей?» Да нет, конечно, я все умею и в такой помощи не очень нуждаюсь, но не могу их обидеть. Они для меня стараются, и я принимаю гостинцы с благодарностью. Такой вкусный компот и соленья могут быть только у мамы с папой, они сделаны с любовью!
У меня было потрясающее детство. Родители ничего не запрещали. Говорили: думай своей головой. Помню, отпрашивалась на школьную дискотеку и они сказали: «А что ты от нас хочешь? Должна сама принимать решения и за них отвечать». Я достаточно рано стала самостоятельной и очень им благодарна. Меня воспитали в гармонии с собой и с природой.
Лет с пяти родители брали меня в лес за грибами, и мама рассказывала, что растения и грибы живые, с ними надо обращаться бережно. Грибок аккуратно срезать ножом и срез землей присыпать, чтобы не погибла грибница. Я тряслась над каждой травинкой и букашкой. Однажды, когда была еще совсем маленькой, в комнату заполз жучок. Понесла его на улицу, чтобы спасти. Лифт в доме не работал, пришлось спускаться по лестнице, но я не могла выбросить случайного гостя в окно или с балкона, боялась, что разобьется. Хотела обязательно посадить на листочек во дворе. Мама ходила со мной. Именно так и надо воспитывать детей — в любви ко всему живому. Сейчас она помогает бездомным кошкам и собакам в районе, кормит, лечит. Я ей специально высылаю деньги. И сама никогда не брошу в беде животное.
Семья наша была далека от искусства, но все пели. До сих пор поем, когда собираемся вместе. Чаще всего — песни Юрия Антонова. Я их знаю почти все. Увлечение музыкой у меня началось в детском садике, в четыре года. Я там пела на утренниках. Воспитатели говорили, что у девочки прекрасный слух, его нужно развивать. Меня отдали на скрипку. За год прошла программу двух классов. Возможно, могла стать неплохой скрипачкой, если бы инструмент не сломался. Его очень долго ремонтировали, а когда наконец все было готово, я уже переключилась на танцы. Мама с папой почему-то не настояли на продолжении занятий, о чем я очень жалею. Играла бы сейчас на скрипке или вообще получила бы классическое музыкальное образование.
Девочкой была очень активной, участвовала во всех певческих конкурсах и всегда побеждала. Родители не принимали это всерьез. Для них на первом месте была учеба. Я подавала большие надежды в математике. У нас был математический класс, и учителя даже поручали мне заниматься с отстающими. В какой-то момент оценки стали хуже, появились тройки. Родители запретили петь. Я впала в депрессию, и они очень испугались. Выполняла все, что нужно, потому что всегда была трудолюбивой и послушной — ходила в школу, делала уроки, — но как-то потухла, потеряла интерес к жизни.
Музыкой не занималась около полугода, а потом родители поняли, что я погибаю, и петь разрешили. Кроме музыки меня еще долго ничто не увлекало. Никаких романов не было! Смешно сказать, в первый раз поцеловалась в восемнадцать лет, уже в Москве, после «Фабрики звезд»! Мама, помню, очень переживала, что ни с кем не встречаюсь. Ухажеры вообще-то были — хорошие ребята, мои сверстники, но я воспринимала их исключительно как друзей. А пением зарабатывала деньги для семьи и ценные призы. (На конкурсах дарили не только грамоты и кубки, но и телефоны, часы, иногда бытовую технику!) Было приятно приносить это домой и гораздо интереснее, чем гулять под луной с мальчишкой.
