— Вскоре вышел сериал «Серафима прекрасная», который так полюбился зрителям...
— Для меня это уже давно просто приятные воспоминания, но люди до сих пор благодарят, особенно в провинции. Конечно, сериал запомнился совсем не за счет моего героя, а благодаря Кате Порубель, которая действительно хорошо сыграла. У меня к себе в роли Виктора есть вопросы. Мне кажется — неровная роль... Хотя надо отдать должное интуиции и смелости режиссера Каринэ Фолиянц, которая утвердила меня на роль деревенского тракториста-алкоголика. Съемки проходили дружно, весело, но никто не ожидал такого резонанса. Я-то уж точно. После «Серафимы прекрасной» посыпались приглашения во все мыслимые телешоу. Так что даже стало немного грустно: неужели будут помнить только по этой работе?
— К роли Андрея в сериале «Тест на беременность» у вас претензий нет?
— Мне сложно об этом говорить. Роль хорошо сыграна в отдельных сценах, а композиция роли в целом не очень правильная. Продюсеры сейчас хотят запускать второй сезон, но у меня есть сомнения. Огромная заслуга в успехе первого сезона принадлежит режиссеру Михаилу Вайнбергу, и если снимать продолжение будет не он, не станет ли это просто «осетриной второй свежести»?
Понимаете, зрители знают меня по этим историям, но это не значит, что я тоже должен их любить. Как актеру мне, например, гораздо больше дала работа с Николаем Хомерики в детективе «Тайны города Эн». Это такой среднерусский нуар. Он еще не вышел, хотя снят два года назад. Боюсь, картину ждет непростая судьба. Хомерики — режиссер бескомпромиссный. А возможно, зря опасаюсь, у Коли уже был достаточно успешный сериал «Синдром дракона», который многим понравился. Работать с ним было сплошным удовольствием.
Прошлой осенью я снимался у Карена Шахназарова в экранизации «Анны Карениной». Сыграл сына главной героини — Сергея. Карен Георгиевич придумал интересный сюжетный ход, «продолжил» роман Толстого, соединив с публицистикой Вересаева, посвященной Русско-японской войне 1904—1905 годов. Постаревший на тридцать лет Вронский воюет в Маньчжурии. Получает ранение, попадает в госпиталь и знакомится с врачом Сергеем Карениным. Сын Анны просит рассказать, почему его мать покончила с собой...
Когда утвердили на роль, подумал: «Ну вот, свершилось!» Было ощущение, что всю жизнь трудился для того, чтобы однажды позвал в свой фильм Шахназаров, и сейчас наконец смогу себя проявить. Все, что знаю, умею, — вложить в хороший материал настоящего мэтра. На пробах Карен Георгиевич говорил мало, утвердил меня неожиданно быстро, а на сьемках в Крыму вдруг стал делать такие замечания, что я был вынужден забыть все, что умел до этого, и учиться заново. За месяц съемок он как будто счистил с меня всю шелуху, все наработки. Это был необыкновенный опыт. Я люблю учиться. Профессия ведь такая... узковатая. Если человек обучен только исполнительскому мастерству — этого мало.
— Жизнь не может состоять из одной работы, по крайней мере не должна...
— Нет, ну я стараюсь где-то бывать, куда-то ездить. Конечно, неправильно мерить жизнь сыгранными ролями, проектами, даже если они доставляют радость. Но актеры в большинстве своем — люди суеты. Их жизнь состоит из череды картинок, сменяющих друг друга. Сегодня ты снимаешься в Петербурге, завтра даешь интервью в Москве, потом едешь с антрепризой на Сахалин. Играешь двадцать спектаклей и опять отправляешься на съемки. Не успеваешь оглянуться, остановиться, и возникает ощущение, что такое мельтешение и есть жизнь. В суете жить намного проще. Человеку некогда задуматься, и многие важные вопросы отпадают сами собой. Поэтому актеры и любят кочевую жизнь, находят в ней особый драйв. Но иногда надо останавливаться, погружаться «вглубь», чтобы узнать самого себя.