Я вышла после выступления из академии, и тут позвонили друзья: «Ксюша, Мити больше нет». Не могла в это поверить: он только что с поезда из Москвы, в полночь говорил со своей мамой, а утром уже не проснулся... Работал на разрыв аорты и в двадцать пять лет себя загнал. На похоронах я рыдала в голос, даже его мать держалась лучше. Месяц ходила в забытьи, потом жизнь потихоньку потащила дальше. А с Митей я не прощалась, до сих пор иногда мысленно разговариваю с ним — считаю своим ангелом-хранителем.
С конца третьего курса завязались отношения с однокурсником, которые мы изо всех сил пытались сохранить в тайне. Главным образом потому, что он тогда встречался с другой девочкой с курса. Но меня охватила безумная страсть, и я по своей привычке ломанулась к цели. Со временем было замечено, что между нами искры летают, и многие тогда меня осудили: «Что происходит? Лукьянчикова ведет себя как мужик! Третий роман подряд в институте!» Страсть продлилась недолго — где-то месяца четыре. Его чувства ко мне порождали бесконечную ревность у другой девушки... Два разбитых сердца пытались соединиться, но шестеренки не сходились. Я поняла: на чужом несчастье счастья не построишь. Потом на выпускном вечере извинялась и перед парнем, и перед однокурсницей, у которой его увела.
В академии обо мне ходили не самые приятные слухи: и шлюхой называли, и стервой... Но это не так — я просто влюбчивая! Что предосудительного, если человек ищет свою половинку? Ведь я каждый раз думала, что это навсегда.
В конце концов зареклась, сказав себе твердо: с актерами больше не встречаюсь, хватит трех женихов по театральному вузу! Стали появляться ухажеры не из творческой среды. Как-то с мамой летели в Египет и попали в зону турбулентности. Она вцепилась в мою коленку и кричит: «Боюсь! А второй коленки под рукой нет!» Один из пассажиров услышал и тут же пересел к ней в соседнее кресло — подставил свою коленку. Он был с другом, и я понравилась обоим. По возвращении в Питер эти товарищи наперебой стали звать на свидания. Один вскоре признался: «Ты — супер, но я бабник». И прекрасно, что не стал врать, — мы тут же прекратили общение. Второй оказался бывшим хоккеистом и всем своим видом демонстрировал серьезность намерений: на первом же свидании подарил свой нательный серебряный крестик. Однако выяснилось, что спортсмен — человек крайне необязательный: договоримся о встрече, а он вдруг оказывается... в Москве! Пишу ему — не отвечает. Потом слышу расплывчатое объяснение: «Надо было отъехать по делам». В общем, довольно быстро поняла: мне такого не надо!