В круг общения родителей входили в основном мамины знакомые — коллеги по ГИТИСу, где она преподавала, искусствоведы, музыканты. Лишь после Юриной смерти папа по-настоящему сблизился с Васей Бочкаревым, Леной Миллиоти. Уход Юры стал для него трагедией. Гребенщиков возвращался домой поздно ночью с вечера памяти Высоцкого. Когда переходил дорогу, его сбил автомобиль, за рулем которого сидел поэт Александр Межиров. Писали, что автор стихов «Коммунисты, вперед!» (на мой взгляд — прекрасных) скрылся с места происшествия. Насколько я слышал, он был в шоке, действительно проехал вперед, но потом все же остановился, вызвал милицию и «скорую». Сдвинуться с места сам не мог, его буквально выковыривали из машины. Юру спасти не удалось.
В нашем доме фамилия Межиров была под запретом, отец его ненавидел, хотя по совести никак нельзя сказать, что сам поэт легко пережил Юрину гибель. Для него это было крахом, о чем он написал так: «Я жизнь свою мошенничеством прожил в мошенническом городе большом, его казну по доле приумножил и подытожил гибельным кушом». Межиров потом эмигрировал в США, где тяжело болел и умер, вряд ли простив себе невольное убийство. Продолжил ли папа общаться с Юриной вдовой и их сыном Кириллом, не знаю. К тому моменту он уже не жил с нами.
В семьдесят шесть лет дедушка лег на операцию, после которой у него отказала вторая почка. Умирать привезли домой, где он недолго протянул. Мне тогда было четырнадцать. Помню, в день смерти дедушки папа напился и с ним случилась страшная истерика. Он сидел в моей комнате, рыдал и не мог остановиться. Кричал: «Ты понимаешь, что произошло?! Ты себе отдаешь отчет в том, каким человеком был дедушка?! Я не знаю, как дальше жить!» Для него уход тестя стал крушением мира. А бабушка прожила без деда всего два месяца. Она не смогла без него, все утратило смысл, подождала только, пока я уеду на каникулы, и тихо умерла. Не хотела никого беспокоить... Думаю, с того момента папа стал постепенно свыкаться с мыслью, что в этой семье ему больше нечего делать. С мамой они стали совсем чужими.
За меня он не тревожился, здесь все было в порядке. Я рано окончил школу и сразу пошел работать по специальности, которая меня тогда занимала. Хотел стать зоологом и три года прослужил в Московском зоопарке: сначала — рабочим по уходу за животными, потом — лаборантом. Кстати, пока в школе доучивался, устроился на полставки токарем на завод «Калибр», мне выписали самую настоящую трудовую книжку, бегал туда, иногда прогуливая последние уроки. Хотел чувствовать себя самостоятельным, вот папа и видел, что я уже не нуждаюсь в присмотре.
