В центре, где жила мама, были проблемы с продуктами. Однажды она дала мне раскладную сетку в дырочку и попросила купить яиц. У нее всегда была традиция: перед спектаклем сон, потом чай с парой вареных яиц. Помню, как она смешно называла яйца в записке Ираиде Ивановне: «Вечером спектакль. Встану в 17, выпью чай, съем два «голых». У подъезда уже стояла машина, чтобы отвезти в театр.
Есть ли у нас сейчас право судить о маминых проблемах со здоровьем, с нервами? Как бы то ни было, она играла в театре, выходила в свет, занималась с Мишей. Он бывал у мамы регулярно, жил по нескольку дней, это во многом ее сдерживало и не давало сорваться. Они ходили пешком до театра, Миша ждал бабушку в пошивочной, пока она репетировала. Она ему готовила, читала книжки. Внук был ее отрадой.
Мама пережила папу на три года. Кто-то рассказывал, что когда хоронили ее брата-близнеца Славу, мама сказала: «И я так же умру...» Слава умер в ванной от сердечного приступа. Милый дядя Слава! Он часто к нам приезжал. Очень громогласный, шумный, мастерски умел свистеть, называл меня Ольгахой. Судьба близнецов трагически совпала. Мама тоже умерла в своей ванной от сердечного приступа...
На следующий день ее ждали на репетиции в «Волках и овцах», где она играла Мурзавецкую. Она была счастлива, что осенью 1994 года ей дали эту роль. И продолжала играть в театре Бабушку в «Обрыве». В этом платье лилового шелка маму и хоронили. Это была последняя роль, сыгранная мамой на прославленной сцене.
О том, что произошло, в театр сообщила не я, а очевидцы. Очень скоро все в подробностях знали о маминой кончине. Кто-то позаботился обзвонить всех, опередив меня. У коллег мамы, очевидно, создалось впечатление, что дочь совершенно безразлична к происходящему. Сохранилась мамина записочка к Соломину, где она пишет: «Войди в положение одинокой бабки». Ну что он мог подумать, получив ее? Она сама создавала этот фон, не думаю, что намеренно. Просто ей нужно было выплеснуть на кого-то свое состояние.
Не могу забыть мамину фразу из нашей переписки: «Для чего общаться с посторонними людьми и только с ними отводить душу?» Обвиняла ли она меня или говорила о себе? Почему так получилось, что мы с мамой делились нашими проблемами не друг с другом, а с чужими?
