Мама, услышав крик, решила, что Игорь с Сережей просто громко разговаривают на лестничной клетке. Она не сразу поняла, что Шеховцов кричит, пытаясь привести папу в чувство. Не верила, что его больше нет, пока не приехала скорая и врачи не констатировали факт смерти.
А вот что рассказывала мама: «В ту ночь мы помирились, Игорь решил вернуться домой. Так хорошо сидели, не хотелось расходиться. В шесть утра он собрался в магазин. Я пошла проводить в прихожую. Надела ему капюшон, затянула веревочки под подбородком, чтобы не замерз. И вдруг он поцеловал меня так, как не целовал никогда».
После папиного ухода из жизни мама находилась в невменяемом состоянии. Я увидела ее только на третий день, на похоронах. Она очень изменилась, похудела, сидела возле гроба и плакала. Я села рядом, мы обнялись. Прощались с папой в фойе «Табакерки». Андрей Смоляков, который удержал когда-то его от первой безрассудной попытки свести счеты с жизнью, стоял у изголовья и все время повторял: «Ну и дурак! Какой же ты дурак...»
Папу отпевали в церкви, хотя в подобной ситуации это не принято. Но как-то удалось договориться со священником.
Вообще, папа любил играть со смертью... Например, когда мы отдыхали на море, не раз изображал, будто тонет. Как в фильме Балаяна «Полеты во сне и наяву». Мог нырнуть, выплыть в другом месте и наблюдать за бегающими в панике по пляжу близкими.
Однажды, когда он в очередной раз сделал вид, что тонет, мама предупредила: «Игорек! Если это действительно случится, тебе никто не поверит. Помнишь мальчика, который кричал «Волки, волки!»?» Так и получилось: папа заигрался, привык, что с ним носятся, все прощают, в театре балуют. А если обращались как с нашкодившим ребенком, ощетинивался и делал что-нибудь такое, чтобы испугать или привлечь внимание.
Мама рассказывала: «Идем с друзьями по мосту. Вдруг Игорь со словами «Сейчас прыгну вниз!» вскакивает на перила. Я говорю: «Главное, не обращайте внимания, он никогда этого не сделает. Просто пугает». Компания последовала совету. Игорь тут же соскочил с перил и с обидой в голосе спросил: «А что вы все отвернулись?» Это был эпатаж, способ привлечь внимание. Никто не верил, что Нефедов решится на роковой шаг. А он так и не смог повзрослеть. Или не успел...
