— Не понимаю, что происходит. Пусть кто-нибудь выскажет мне претензии открыто, может, я с ними соглашусь и что-то смогу изменить. Посоветуйте, как себя вести.
Попов был удивлен:
— Мы ничего против вас не имеем. Все с вами в порядке. Я и не слышал, что в Болгарии проходит фестиваль. Конечно же, вы туда поедете.
И слово сдержал, я с большим успехом выступила на Солнечном Берегу. Но когда вернулась домой, все началось по новой.
Решение об эмиграции было трудным. Мы сидели дома с Эгилом и взвешивали все за и против. С одной стороны, конечно, страшно, нас ждет полная неизвестность, никто не знает, удастся ли там найти работу по профессии. С другой стороны, и здесь терять нечего. Перед нами уже перестали даже извиняться за отмену выступлений, телевидение было окончательно закрыто для нас. Может, все-таки стоит рискнуть и начать жизнь заново? И мы в конце концов решились. Подали заявление на выезд и стали ждать. Не работали несколько месяцев. Про участь отказников тоже были наслышаны. И вот раздался звонок из ОВИРа, некая сотрудница по фамилии Израилова сообщила: «Лариса Израилевна, выезд вам разрешен, на сборы дается две недели».
За день до отъезда Муслим пригласил в ресторан, не побоялся, хотя сам никогда не собирался уезжать. Прощаясь, сказал: «Лариса, мы с тобой всегда были друзьями, как бы ни сложилась жизнь, где бы ты ни оказалась, не забывай об этом». И подарил мне свою пластинку, которая только что вышла. Когда уже в Мюнхене разбирала вещи, обнаружила на обратной стороне конверта адрес и телефон Муслима. Я ими никогда не воспользовалась. Боялась, что если начну переписываться, навлеку на него неприятности. Но это был трогательный и очень мужской поступок.
Провожать нас в Шереметьево пришли моя подруга, родители и Люся Дороднова. Было очень грустно, ведь мы покидали родную страну. Из-за каких-то чиновников пришлось расставаться с близкими людьми, с любимой публикой...
Приехали в Германию и сразу же стали искать работу. Эгил успокаивал: «Ларочка, даже если ты больше не сможешь выступать, без дела не останемся, займемся чем-нибудь другим».
