Помню два первых серьезных открытия: что не все взрослые умеют играть на гитаре и что родителей у меня только двое — папа и мама. Я-то считала таковыми всех, кто бывал в нашем доме, пел песни и ходил в походы. Отец любил рассказывать историю, как однажды навестил меня на даче в Кубинке, куда приписанный к Минздраву СССР детский сад традиционно отправляли на все лето. Чтобы подработать (ну и для собственного удовольствия, конечно), он брал в выходные туристские группы, которые водил по Подмосковью. Как-то команда из двадцати пяти человек оказалась недалеко от Кубинки и было решено, сделав небольшой крюк, навестить ребенка. Увидев толпу людей в полном туристском облачении, следившая за нами во время прогулки воспитательница растерялась:
— Вы к кому? Дети, это чьи родители?
«И тут, — смеясь, вспоминал папа, — двухлетняя Татьяна вышла вперед, окинула взглядом всю туристскую компанию и, никого конкретно не выделив, сказала:
— Мои!»
В первый класс меня собирали соседи по коммуналке: гладили форму, выбирали ленты для кос, складывали тетрадки в портфель. Родители были в командировках, но отец каким-то чудом смог вырваться в Москву на один день, чтобы проводить меня в школу. Помню, как шагала рядом с ним и гордилась, что у меня самый красивый папа.
Той осенью отец снимался в фильме «Июльский дождь», где сыграл свою первую роль в кино. Когда позвонили с «Мосфильма» и сказали, что режиссер Хуциев приглашает на пробы, он не поверил. Решил: разыгрывает кто-то из друзей. На киностудию в назначенный день и час поехал только для того, чтобы посмотреть шутнику в глаза. Но на вахте — совершенно неожиданно — получил пропуск и уже через несколько минут разговаривал со знаменитым режиссером. Хуциев сказал, что давно ищет исполнителя на роль Алика — бывшего фронтовика, ироничного, даже немного циничного интеллигента-ловеласа с гитарой. То, что Юрий Визбор не актер, а журналист, Марлена Мартыновича не смущало.
