
В то время я строил гараж на даче — довольно «монументальный», с большой жилой пристройкой. Одна из ее стен вышла полукруглой. Окна пришлось сделать длинными и узкими, как бойницы, я укрепил на них железные прутья. В комнате с «бойницами» появилась еще и железная дверь. Получилась настоящая крепость, что позже сыграло свою роль.
Гараж по советским законам можно было оформить только по месту прописки. Пошел к начальнику троицкой милиции:
— Хочу прописаться на даче, чтобы оформить гараж. Это возможно?
— Нет проблем! Выписывайся с московской жилплощади и приходи в наш паспортный стол.
Я выписался, но начальник паспортного стола потребовала разрешение на прописку от председателя Троицкого исполкома, с которой у меня были самые теплые отношения. К тому же она уходила в отпуск, поэтому с легкостью подмахнула соответствующую резолюцию на моем заявлении. А я тут же попросил разрешение на срочное заключение брака по месту новой прописки: «Ждать не можем. Невеста на сносях. Есть справка из женской консультации». Председательница написала: «Прошу срочно оформить брак после решения исполкома о прописке». И уехала отдыхать.
С этой бумажкой я пошел к депутату, отвечавшему за оформление браков (он был свой человек), и признался, что хочу жениться на иностранке, но вынужден это скрывать, чтобы не вылететь из закрытого НИИ. Тот пообещал, что все будет в ажуре, тайну он сохранит и обработает секретаря исполкома — очень милую пожилую женщину. Я обрадовался, и тут случилось непредвиденное. За несколько дней до регистрации эту даму сняли и посадили на ее место комсомольского работника из Подольска, очень активную особу. Я испугался, что она сорвет свадьбу.
Обратился к друзьям: надо нейтрализовать одну девушку, познакомиться, обворожить и увезти на день, чтобы она передала дела депутату. Зачем, конечно, не сказал. Один из молодых ученых — красавец и любимец женщин — взялся помочь. На следующий день позвонил: «В субботу ее не будет, она уже отпросилась. Только достаньте нам билеты на какой-нибудь крутой концерт». Отправил их на немецкий джаз.
Депутат не подвел, поженил нас как и обещал — «без шума и пыли». А я до самого последнего момента боялся какой-нибудь неприятной неожиданности. Булат Окуджава предлагал: «Если возникнут препятствия, звони мне. Я привезу иностранных журналистов, и мы поднимем такой шум, что им мало не покажется!» Окуджаву я знал с малых лет. Наши матери были как сестры. В семье Булата маленьким жил целых полгода в их квартире на Арбате. Почему — точно не знаю.
Время было смутное — 1937 год, многие тогда по разным причинам меняли место жительства, пытались скрыться от ареста. У Булата как раз забрали отца — Шалико. Моя мама развелась с отцом и вышла замуж за Бориса Федоровича Поршнева, выдающегося историка и философа. Отчим в моей жизни сыграл колоссальную роль. Я его очень любил. Какое-то время мною занимались мама Булата Ашхен Степановна и бабушка Мария Вартановна. Ашхен и потом всегда помогала. Она была и на нашей свадьбе с Ань.