Знаменитый клоун стал частым гостем в нашем общежитии. Как-то приехал к нам усталым, отыграв два концерта. Сидел молча, пока в комнату не впорхнула Ксюха Минина, — зрители помнят ее по роли в фильме «Старый Новый год». Я кожей ощутил, как между ними пошли биотоки. Леня воспрянул, весь вечер шутил, старался произвести на нее впечатление.
Ксюхе выпала нелегкая судьба. Она родилась в плену, маму фашисты угнали в Германию. Леня Енгибаров появлялся, проводил с ней неделю, потом исчезал на полгода. А вскоре внезапно умер... Позже у Ксюши возник другой роман, она забеременела, но врачи запретили рожать. После аборта у нее проявились серьезные проблемы с психикой. Мы с Любой Земляникиной положили Минину в психиатрическую лечебницу, навещали, переодевали. Случалось, Ксюха нас не узнавала, под воздействием психотропных лекарств она страшно располнела. Когда забирали ее из больницы, врачи строго-настрого предупредили: «Ни грамма алкоголя». Как только она нарушала режим, болезнь возвращалась. Ее не удавалось излечить, поэтому Ксюша и не устроила личную жизнь. Одно время за ней ухаживал сценарист Эдик Володарский. Кавалеры появлялись и исчезали, умирала она в полном одиночестве...
Свою первую жену, начинающую актрису Женю Трейтман, я привел в наше общежитие. Ее первый муж погиб, поначалу я Женю очень жалел, а потом влюбился и сделал предложение. Все — и Ксюша Минина, и Люба Земляникина, и ребята, и мама — были против, но не смогли меня остановить. Свадьбу сыграли. Молодая супруга была безработной, ее никуда не брали. Я посоветовал сменить фамилию, за пятнадцать рублей она выправила новый паспорт и стала Ураловой. Поднял все свои связи и выбил для Жени роль в спектакле Театра Ермоловой «Время и семья Конвей». Режиссер начал репетировать, но сдался, попросил: «Сева, сделай с ней эту роль сам».
Мама тем временем отправилась в Ленинград проведать друзей, заодно решила зайти к новым родственникам, познакомиться поближе. Моя теща встретила ее недоуменным вопросом: «Зачем вы здесь? Это же фиктивный брак» — и показала маме письмо от Жени, в котором та черным по белому писала, что вышла замуж, чтобы перебраться в столицу.
Мама схватилась за сердце, но мне ничего не сообщила — не хотела расстраивать. Тем временем мой приятель, работавший ассистентом Ивана Пырьева на «Мосфильме», услышав, что Марлен Хуциев ищет актрису на главную роль в картину «Июльский дождь», посоветовал ему приглядеться к Ураловой. Но когда ее утвердили, Театр Ермоловой категорически отказался отпускать Женю на съемки. Я прорвался на прием к министру культуры. При мне Фурцева позвонила директору театра и велела пойти навстречу молодому дарованию.
Женя начала сниматься, а я в составе делегации деятелей культуры поехал в Прагу на симпозиум по театральному искусству. Вернулся в Москву с подарками, зашел к Любе с Ксюшей:
— Где Женя?
