Жена коллеги по МХАТу Володи Кашпура работала главврачом родильного дома, договорились, что рожать буду у нее, по блату, с обезболиванием. Но по закону подлости, когда у меня начались схватки, оказалось, что Володина жена в командировке.
— Но мы же договаривались, — говорю врачу.
— Не волнуйтесь, вам вредно, что-нибудь придумаем.
Подвезли маску с веселящим газом, надели на меня. Не помогает! Тогда доктор проверил аппарат и изумился:
— Ой, не работает!
Так что рожала как все: с криками, охами и ахами.
Когда принесли из роддома кулек, положили его в комнате Дика — у нас еще не просох побеленный потолок. Саша потом долго вспоминал: «Прихожу домой после репетиции, решил вздремнуть. В комнате темно, стал уже садиться на кровать, как вдруг на ней кто-то засопел. Я чуть не умер от страха. Смотрю, а там младенец в пеленках. Едва не раздавил вашего Володьку! Представляете, какую утрату чуть не понесло отечественное искусство?!»
Однажды Жора сказал: «Сегодня пойдем слушать Высоцкого». Владимир Семенович давал квартирные концерты, в тот вечер его принимала у себя балерина Большого театра. Высоцкий был Жориным однокурсником. Когда Епифанцев женился на Ушаковой, а Высоцкий — на Люсе Абрамовой, они дружили семьями. Жора первым стал записывать друга на катушечный магнитофон — понимал, какого масштаба талантом тот обладает, и старался донести это до окружающих. Записи расходились по всей Москве.
Пришли к той балерине, никакого застолья, сразу начался концерт. Я была сражена наповал бешеным темпераментом Высоцкого, особо даже не вникала, о чем он поет. Меня трясло от впечатлений. После концерта Владимир подошел к Жоре. Представляя меня приятелю, муж сказал:
— Она тоже пишет стихи.
— Да? А о чем?
— Да ерунду всякую, про любовь, — поскромничала я.
Высоцкий строго на меня посмотрел:
— Любовь, девушка, не ерунда!
Они немного поговорили с Жорой, и Володя умчался.
Второй раз мы встретились в кафе «Артистик» в проезде Художественного театра. Сидели там большой компанией, наклюкались фирменного коктейля «Шампань-коблер» — шампанское смешивалось с коньяком. Вкусно и пьяно! Высоцкий задал Жоре вопрос:
— Не ты ли слямзил у меня Цветаеву?
— Я не мог этого сделать. Цветаеву не люблю, она плохо отзывалась о жене Пушкина.
А третья встреча просто не состоялась. Мы тогда уже переехали в отдельную квартиру на «Щукинской»: родилась дочь Наташа. Епифанцев предупредил, что к нам в гости придет Высоцкий. Я стала готовиться, купила даже новые занавески для такого случая, но Владимир Семенович так и не появился. Их с Жорой пути разошлись, они больше не встречались.
Кинокарьера мужа складывалась успешно, он много снимался. Да и в театре был задействован по полной программе, иногда играл по тридцать спектаклей в месяц. Правда, роли ему доставались не главные. Знаю абсолютно точно, что в театре у него не было врагов. Никто не пытался подсидеть, закрутить вокруг него интригу. Жоре не завидовали, да и характер у мужа был легким, в любых ситуациях он оставался добрым. Мне кажется, Епифанцева там любили.
