Поверьте, фильм, который мы уже заканчиваем, не уступает лучшим голливудским комедийным мелодрамам.
Для меня эталонами здесь остаются бессмертные «Красотка» и «Тутси». В сотый раз пересматривая «Красотку», плачу, когда Ричард Гир в финале лезет на балкон к Джулии Робертс. Рыдаю, когда вижу, как герой Дастина Хоффмана в «Тутси» объясняется в любви героине Джессики Лэнг. Помните, он говорит:
— Мы можем все начать сначала?
И она отвечает:
— А ты дашь мне поносить тот желтенький костюмчик?
— Нет, ты что, он будет тебе мал!
Успокою: и в нашем фильме все закончится хорошо.
Русских артистов нашли сразу: роль мамы согласилась сыграть Лариса Удовиченко, легкомысленного бойфренда героини — Миша Химичев, а директором Московского дома моды стал Влад Лисовец. С итальянцами оказалось сложнее. Мы мечтали заполучить в проект звезду итальянского кино Риккардо Скамарчо, на год отложили производство, но он так и не смог у нас сняться. Главного героя играет Андреа Прети, долгое время он был лицом Dolce & Gabbana, по рекламе этого бренда Прети знают и у нас. А в роли его отца выступил Джанкарло Джаннини. В Джанкарло я влюбилась окончательно и бесповоротно лет двадцать назад, когда посмотрела картину «Палермо — Милан: билет в одну сторону».
Могла ли я тогда предположить, что когда-нибудь встречусь с ним на съемочной площадке, буду сидеть в кафе, пить эспрессо и просто болтать о жизни? Герой Джаннини обещает: если сын-шалопай устроится на хорошую работу и станет приличным человеком, он — олигарх — выйдет на центральную площадь Рима в костюме центуриона и туристы смогут с ним фотографироваться. Боже, как же прекрасен был Джанкарло в этом наряде!
Да и я не ударила в грязь лицом. В первый съемочный день мы работали у Колизея. А это — настоящий центр вселенной, туда стекаются путешественники со всего мира. Как только вышла из гримвагена, меня тут же узнали. Фотографироваться со мной выстроилась целая очередь русских туристов. А Джаннини стоит в сторонке, к нему никто не подходит.
— Ни хрена себе!
— говорит он мне, когда я наконец освободилась.
— Джанкарло, дело в том, что Россия — шестая часть мира, наших и в Италии больше, — поскромничала я, хотя в душе ликовала. Такая минута славы на глазах любимого артиста дорогого стоит.
Если с Джаннини мы подружились, то с Андреа Прети отношения не складывались категорически. Он парень молодой, амбициозный, с очень тяжелым характером. Иногда его тянуло повыпендриваться. То накинется на режиссера: мол, тот не так с ним разговаривает, то наорет на гримеров и костюмеров, то раскапризничается и не идет в кадр. А я, если честно, такие выходки страшно не люблю и никому не позволяю так себя вести в моем присутствии.
Однажды дико разругались из-за того, что Андреа не по делу обидел группу. «Так работать не будем, — тихо сказала я. — Пока не извинишься перед людьми, смену не начнем». И мы реально простояли три часа, пока Прети не пошел и не попросил прощения у группы. Именно в тот день должны были играть главную постельную сцену. Зрители наивно полагают: если актеры влюблены в кадре, значит, и в жизни между ними роман. Разочарую: порой требуется потратить бешеное количество времени, сил, денег, чтобы уговорить этих двоих просто посидеть друг напротив друга.
Поскольку итальянского я не знаю, рядом постоянно находилась переводчица. Но половина группы была голливудской, режиссер блестяще говорил на английском, который я знаю. «Не мучайся, никому не надо, чтобы ты разговаривала в кадре на итальянском, — успокоил Роберто Бесси.
