Когда мы были детьми, она, несмотря на дикую загруженность, к каждому из нас находила особый подход и выкраивала время, чтобы приласкать, поговорить по душам, вложить в головы важные вещи. Я со школьных лет усвоила, что главное для человека — не найти своего мужчину или женщину, а найти себя. Что в семейной жизни, в дружбе можно подстраиваться, но ни в коем случае нельзя идти против собственной личности, ломать себя даже в угоду очень любимому и дорогому человеку.
О том, почему родители развелись, рассказывать не стану — это не моя история. Но мы никогда не слышали от мамы ни одного дурного слова об отце. А если кто-то из детей, жалея ее, пытался его упрекнуть, в ответ звучало: «Не нужно так.
Это ваш папа и останется им до конца дней. И он любит вас».
Несколько лет назад мама переехала в Москву, живет в районе Куркино. Каждые выходные мы все собираемся у нее на воскресный обед. Недавно посчитали: наша семья разрослась до шестнадцати человек. Братья женаты, сестры замужем, у всех дети. У отца, который живет в Чувашии с новой семьей, мы тоже бываем. Правда нечасто. Не из-за того, что нас там плохо принимают, — вовсе нет! — из-за расстояния.
Какую выберу профессию, я знала с раннего детства. Если спрашивали:
— А кем ты, девочка, будешь, когда вырастешь? — отвечала без запинки: — Артистком!
Не скажу, что к окончанию школы решимости поубавилось, но поняла, что осуществить мечту будет не так-то просто.
Помогла одноклассница, бросившая однажды: «Ничего у тебя не выйдет! Поедешь в свою Москву, не поступишь, вернешься обратно и будешь здесь жить!» Спорить с ней не стала, но подумала: «Нет, здесь я провести свою жизнь точно не хочу!» Москва с ее бешеным ритмом и толпами народу, вступительные экзамены — все это, конечно, пугало. Но еще больше — перспектива остаться в Талнахе.
Документы подала почти во все театральные вузы, но уже после первого тура в ГИТИСе поняла: это мое. Мастером у меня был Александр Викторович Збруев.
Учиться нравилось, отношения с однокурсниками были прекрасными: никакой зависти, нездорового соперничества, злых подколок. Хотя тогда имелись причины меня подкалывать. Я была по-настоящему толстой, но уже ко второму курсу «схуднула» без всяких усилий — благодаря отлучению от маминой кухни и бешеному темпу жизни.
Жили мы со старшей сестрой Танюшкой, студенткой факультета журналистики, в съемной квартире на Каширке. Нужно было платить за аренду, во что-то одеваться, что-то есть. Мама, продолжая работать в нескольких местах, каждый месяц присылала немного денег — сколько могла, ведь ей еще нужно было растить нашего младшего брата. Танюшка параллельно с учебой сотрудничала с разными изданиями, я вместе с однокурсниками (спасибо Александру Викторовичу!) участвовала в массовках.
А еще работала официанткой в корчме «Тарас Бульба». Отшагаешь за смену километров двадцать с тяжеленными подносами, доберешься домой и уснуть не можешь — так болят руки-ноги. Но зато свободный график, да и на кухне всегда покормят. Понятно, что при таком режиме было не до романов, хотя некоторые сокурсники и пытались за мной ухаживать. Девчонки подтрунивали: «Число воздыхателей Анастасии растет с каждым потерянным килограммом!»
Четырнадцатого февраля 2002 года весь второй курс мастерской Збруева будто сошел с ума: «валентинки», тайные подарки с последующим разоблачением дарителя, жаркие споры где и как отметить День влюбленных.
