А когда прибежала к нему с радостным известием:
— Только что позвонили с канала «Россия», предложили приехать завтра, чтобы поговорить об участии в «Танцах со звездами», — он только кивнул:
— Меня тоже позвали — председателем жюри.
Конечно, я понимала, как будет со стороны выглядеть ситуация: муж ставит оценки жене. Предполагала, какую волну злобных комментариев это вызовет. Но мне, если честно, было наплевать. Я так люблю танцевать!
Почти все на проекте было для меня абсолютным счастьем: и общение с другими конкурсантами, и репетиции до упаду, и выступления.
За исключением нескольких минут, когда члены жюри обсуждали мой номер: Николай Цискаридзе, даже не пытавшийся скрыть, как я ему не нравлюсь, и обязательно пускавший шпильку о моем родстве с председателем жюри, Олег, которому выступление жены было абсолютно неинтересно, или он просто делал вид... Стояла и думала: «Ну ставьте уже, наконец, свои оценки, и я пойду готовить другой танец! Или отправлюсь домой — если, с вашей точки зрения, все совсем уж плохо». Забегая вперед, скажу, что получила вполне почетное третье место.
Не помню, чтобы хоть раз, даже наедине, дождалась от мужа похвалы или вопроса: «Устала? Не пожалела еще, что впряглась?» Понятно, что и сама не рассказывала ему о полученных на тренировках ушибах, растяжениях.
О травмах и переживаниях знали только мама и братья с сестрами. Каждую субботу кто-то из них присутствовал в зале во время прямого эфира и очень меня этим поддерживал.
Не рассказала я Олегу и о том, что записалась на участие в марафоне. Еще летом мы с младшим братом гуляли по Москве и увидели баннер: «Мои первые 42 километра». Я спросила:
— Жень, сорок два километра — это, наверное, много?
— Порядком, — ответил он.
— Как думаешь, пробегу?
— Да кто тебя знает — может и пробежишь. Ты же в парке каждый день круги нарезаешь.
Любая неопределенность: может, да, а может, нет — меня сильно напрягает и подзадоривает.
Узнала, где находится оргкомитет марафона, и записалась.
Забег состоялся пятнадцатого сентября, в воскресенье. Утром решила навернуть льняной каши — для прилива сил. Ем, смотрю за окно, где льет дождь, и думаю: «На фига мне этот забег?» Но не пойти нельзя, потом перед собой будет стыдно. Как ни странно, пробежала я до конца. Странно потому, что как потом выяснилось, была едва ли не единственной, кто вышел на трассу без специальной подготовки.
Утром в понедельник вытащила себя из постели с огромным трудом — ныла и болела каждая клеточка. А на «Танцах со звездами» нужно было приступать к репетициям джайва — одного из самых тяжелых в физическом плане танцев.
Но все-таки сумела собраться и пять дней подготовки к выступлению работала так, что партнер Дима Ташкин ничего не заметил. Марафон «догнал» меня уже на показе джайва жюри. Молилась об одном: чтобы коленки не подогнулись и я не рухнула на пол.
Олег узнал о моем спортивном достижении спустя неделю — из Интернета.
— Пятнадцатого по всей Москве пробки были — это и ты, что ли, бегала?
— Да.
На этом тема была полностью исчерпана.
Марафон придал уверенности: если что, я и убежать от опасности смогу, и сдачи дать. И то и другое для жены Олега Меньшикова совсем нелишне. Однажды фанатка мужа поджидала меня в подъезде. Как пробралась мимо консьержки, непонятно. Вынырнула, когда я подходила к лифту:
— Вы Настя?
— Да.
Дамочка, размахнувшись, со всей силы ударила меня по лицу тяжелой сумкой с железными уголками. И убежала. Из раны над бровью хлынула кровь, консьержка кинулась к телефону — звонить в «скорую». Олег в это время был на съемках, я не стала его волновать. Он узнал о ЧП только по возвращении, когда уже сняли швы.
