А мы, напротив, увеличили численность населения.
Кстати, с рождением ребенка у нас появились и первые двухкомнатные «хоромы». Театр, незадолго до того как мы расписались, выхлопотал для Лены комнату в коммуналке. А я успел по «старой» цене построить однокомнатный кооператив. Мы съехались в убитую «двушку» в Сокольниках. Но были счастливы.
С маленьким Денисом сидела в основном моя мама Шура. Мы забрасывали его к бабушке перед спектаклем. Я никогда не выходил на поклоны в «Вишневом саде», хотя это в «Современнике» и не приветствовалось.
Мои сцены заканчивались раньше, и я бежал к маме, одевал Дениса (зимой это требовало больше времени), и к моменту, когда Лена выходила на улицу, мы уже стояли и ждали ее у служебного входа, чтобы вместе ехать домой.
Стирали, убирали сами, домработниц у нас не было. Помню, Шура налепит штук восемьсот пельменей (мама была в этом деле большая мастерица), заморозит, я приеду, заберу, и недели на две мы обеспечены едой.
Денис рос нормальным парнем, особых проблем не доставлял. С шести лет я таскал его на карате, сын заработал черный пояс, участвовал в соревнованиях, несколько раз побывал в нокауте. Отцовское сердце обливалось в такие моменты кровью, но никто не обещал, что заниматься единоборством будет легко.
Мотаясь с нами по гастролям, проводя время в коридорах «Современника», Денис наотрез отказался продолжать актерскую династию Яковлевых—Шальных.
Сегодня детеныш имеет рост метр девяносто два, вегетарианец, не пьет и не курит. Видно, шучу я, насмотрелся на папку с мамкой. Мы с Леной любим сесть вечерком за накрытый стол (жена очень вкусно готовит, особенно я люблю ее тушеную капусту), плеснуть в стаканы виски или налить по рюмочке водочки, закурить сигаретки и провести время за разговорами о смысле жизни. Нам хорошо вместе.
— Ребята, вы совсем не можете не выпивать по вечерам? — ехидно интересуется Денис.
— Если мы этого не сделаем, расслабуха не наступит, — поясняю я.
А снимать напряжение Лене просто необходимо. Она очень много работает. Иногда приходит домой измотанная, раздраженная. Вдруг жене покажется, что я как-то не так с ней разговариваю, вот и повод для ссоры.
— Я пашу как лошадь! — кричит Лена.
— А кто тебе дал такую возможность? — не остаюсь я в долгу. — Кто взял на себя все заботы о доме, ребенке?! Отказался от карьеры в пользу твоей, хотя в актерской профессии мог бы стать академиком Келдышем!
Сначала орем, потом миримся. Вот и уровень адреналина поднялся и настроение. К слову сказать, к профессии я жену по большому счету не ревновал, а вот к мужчинам — случалось.
Помню, смотрел фильм «Полет птицы», там в героиню Лены по сюжету влюблены четыре мужика, да каких! Их играли Олег Ефремов, Юрка Богатырев, Автандил Махарадзе и Родион Нахапетов. На просмотре, когда жена на экране целовалась с Родионом, я выскочил из зала. Уж очень натурально у них получалось! Но скандалов жене не закатывал. Глупо обижаться на то, что она так органично вжилась в образ. Ссорились по другим поводам. Поскольку мы артисты, то очень тонко чувствуем подтексты, можем ничего криминального не произносить, лишь бросить косой взгляд. Вот и начинается ссора на пустом месте. Глядя на нас со стороны, люди обычно не понимают: с чего это они вдруг раскричались, ведь ничего такого не произошло? Но это издержки профессии.
Однажды поскандалили так, что Лена подскочила и шарахнула меня по голове фарфоровой масленкой.
Я тоже в долгу не остался. Правда, через полчаса мы уже целовались, но свой день рождения (а произошло все именно тогда) я встречал с приличным фингалом, подтверждая истину: милые бранятся — только тешатся. А что, у нас замечательная, дружная семья, равнодушных в ней нет, на мой взгляд, именно это в браке главное.
Сын работал с Леной на нескольких картинах как помреж, хорошо себя зарекомендовал, окончил три курса Гуманитарного института телевидения и радиовещания на Большой Полянке, а потом решил, что режиссерская профессия — не то дело, которому он хочет посвятить жизнь. Ему нравится заниматься организацией кинопроизводства, так что образование Денис планирует продолжить в том же учебном заведении, но на другом факультете.
Он свободно говорит на английском. Прошлым летом решил его усовершенствовать в Лондоне, но там сказали: нам вас учить нечему, вы и так прекрасно владеете языком. Три года назад сын от нас съехал, живет и обеспечивает себя самостоятельно. Девушки у него меняются, но это естественно, ему ведь всего двадцать, о женитьбе думать пока рано.
Денис у нас весь «расписной», в том смысле, что тело его покрыто татуировками. На плече красуется портрет любимца — пса Дика. Понятно, что нас, нормальных родителей, такое увлечение отпрыска поначалу приводило в ужас. Но Денис сказал: «Каждый сходит с ума по-своему. Зато я не пью и не курю».
Он и нас подбил последовать его примеру: я по настоянию сына наколол нечто эзотерическое на плече, Лена — бабочку на пояснице.
