Сейчас сыну пятьдесят два года. Сергей сотрудник МИДа, серьезный, успешный мужчина, отец моей единственной внучки. Школьницей Оленька занималась синхронным плаванием, получила звание мастера международного класса, но не сделала спорт профессией. Окончила Российский государственный гуманитарный университет, после чего ей, в совершенстве владеющей тремя иностранными языками, предложили работу в Протокольном отделе МИДа.
Судьба оказалась милостивой ко мне не только в творческой, но и в личной жизни, дав познать семейное счастье с любимым мужчиной.
Правда, перед этим подвергла испытаниям...
Первую мою любовь разрушила трагедия, произошедшая с Зиной Халеевой. Мы еще год встречались с Женей, но было понятно, что будущего у нас нет. В Киеве, на съемках «Судьбы Марины», куда меня, третьекурсницу, пригласили на одну из главных ролей, я познакомилась с Леонидом Быковым, для которого этот фильм был кинодебютом. И влюбилась!
Написала папе: «Леня некрасивый, к тому же женат, но я очень его люблю!» Отец ответил: «Дочка, прошу тебя, остановись. Не надо рушить чужую семью». Но кто слушает родительские наставления, когда от любви сносит крышу? Тем более что Леня ответил мне взаимностью и между нами завязался сумасшедший роман.
Наверняка дело дошло бы до постели, если бы однажды кто-то из киногруппы не обмолвился, что жена Быкова беременна. Внутри меня будто что-то оборвалось. Сразу решила: никогда! К счастью, съемки уже заканчивались, и я уехала не попрощавшись.
Возвращалась в Москву с твердым намерением рассказать о киевском романе Жене. Но увидела его счастливые глаза, услышала: «Как же я соскучился!» — и промолчала. В общежитии меня почти не видели — ночевала у Дунаевских, по-прежнему в комнате Зинаиды Александровны.
Как-то сидим с Женей, болтаем о том о сем, смеемся. Вдруг телефонный звонок. Он с минуту слушает, потом говорит: «Хорошо. Сейчас мы с Танечкой подъедем». Кладет трубку и извиняющимся голосом докладывает: — Звонил Петя.
Просил отвезти его с девушкой из ресторана домой.
Чувствую, внутри все закипает.
— А такси твой друг взять не может?
— Но я уже пообещал. Танюш, не сердись!
Подъезжаем к ресторану на Тверской (тогда — улица Горького), стоит Петя с какой-то девицей и представляет меня ей: «А это наша Танечка, она артистка, уже в двух фильмах снялась. Если попросим, пригласит на премьеру».
От противных, слащаво-игривых интонаций просто замутило. В машине парни начинают перекидываться якобы остроумными, а на самом деле глупыми шутками, знакомая Петра громко хохочет. Наконец они выходят, я спрашиваю Женьку: — Что это за персонаж?
И слышу в ответ простодушное:
— Проститутка.
Меня накрывает дикое бешенство.
— Ты считаешь, это нормально?!!
Работать у нее извозчиком?! Если тебе на репутацию наплевать, то я не хочу, чтобы потом такая девица трепала мое имя: «Да знаю я актрису Конюхову, клиент познакомил!» А об Исааке Осиповиче ты подумал? Каково ему будет слышать разговоры, что сын развозит проституток?! Отвези меня в общежитие!
— Танечка, прости. Я не подумал. Поехали к нам...
— Нет!
Месяц или полтора мы не виделись. На вахте предупредила: «Будут звать к телефону, спрашивайте кто. Если Дунаевский — меня нет!»
Однажды увидела, как Женька караулит у института. Проскользнула незаметно, чтобы не встречаться. Накануне Нового года он меня все-таки перехватил. Снова просил прощения. И я простила. Согласилась поехать тридцать первого декабря на дачу. Как могла на такое решиться, ведь с момента трагедии прошло чуть больше года? Неужели не понимала, что все, буквально все будет напоминать о Зине и ее страшной гибели?
Первые два часа еще пыталась изображать веселость, а потом поднялась наверх, в спальню. Смотрела в потолок и думала: «Вот если сейчас Женька придет, ляжет рядом, обнимет, скажет, что на душе у него тоже тошно, — значит, у нас все наладится и мы будем вместе».
